Когда шпионов не находят, их назначают...

Еще 24 июня 2008 г. академики В.Л. Гинзбург и Ю.А. Рыжов, руководитель Фонда защиты гласности Алексей Симонов и я, ответственный секретарь Общественного комитета защиты ученых Э.И. Черный, направили письмо-обращение президенту РФ Д.А. Медведеву с просьбой разобраться с каскадом обвинений ученых в шпионаже, разглашении государственной тайны, экспорте технологий двойного назначения.

Обратились потому, что на протяжении более 10 лет идет безудержная, безнравственная, бездоказательная и безнаказанная дискредитация ученых и научных учреждений. На семи страницах обращения мы попытались обрисовать удручающую картину фабрикации уголовных дел с тяжкими обвинениями против ученых, которая сложилась за последнее десятилетие — фактически за время нахождения Путина на высших государственных должностях: от руководителя главного контрольного управления до президента РФ.  Именно тогда шпиономания расцвела пышным ядовитым букетом, заботливо составленным самим В. Путиным.

Глубинную позицию Путина можно понять, если внимательно прочитать часть его выступления в Госдуме еще 19 апреля 2000 г., т.е. до официального вступления в должность президента. Она заслуживает самого внимательного анализа: «Если министр иностранных дел будет замечен в том, что он вне рамок своих служебных обязанностей поддерживает контакты с представителями иностранных государств, то он, так же как и любые другие члены правительства, депутаты Государственной думы, руководители фракций, так же как и все другие граждане Российской Федерации, будет подвергнут определенным процедурам в соответствии с уголовным законом. И должен сказать, что те последние мероприятия, которые проводятся в Федеральной службе безопасности, говорят нам о том, что это вполне возможно…»

Что же сказал юрист Путин? Где он нашел уголовный закон, по которому так активно уже в то время работала («последние мероприятия») ФСБ?

А ведь именно в то время ФСБ вовсю раскручивала «шпионские» дела Александра Никитина, Григория Пасько, Валентина Моисеева, Игоря Сутягина, Владимира Сойфера, Владимира Щурова… Словом, от «теории» Путина — к практике ФСБ!

Между тем, в уголовном законодательстве до сих пор нет ни слова об ответственности за общение с иностранцами… Что же получается? Все очень просто: Путин проговорился! Выходит, что названных выше и многих других ученых преследовали в уголовном порядке фактически за общение с иностранцами. Просто, в связи с отсутствием соответствующей статьи в УК РФ, им вменяли государственную измену, разглашение гостайны и пр. Важно было наказать, а какой предлог для этого придумывали в ФСБ, никакого значения не имело.

Вернемся к нашему письму. Оно имело еще и около 100 страниц приложений, которые давали возможность подробно рассмотреть и понять аргументы членов Общественного комитета защиты ученых. Мы очень надеялись на то, что наши аргументы будут услышаны новой властью.

Как нам сообщили в Администрации президента, письмо было доложено Д.А. Медведеву и по его распоряжению направлено для рассмотрения в Генеральную прокуратуру.

Ну а дальше, несмотря на смену высшей власти, получилось как всегда. Начальник отдела управления по обеспечению прокуроров в надзорной стадии уголовного судопроизводства Г.Н. Родина прислала отписку. И, разумеется, без единого аргумента. Нельзя же считать аргументом такой пассаж: «Обвинительные приговоры в отношении Сутягина и Данилова постановлены судом с участием присяжных заседателей. Согласно действующему законодательству вердикт коллегии присяжных заседателей поставлен под сомнение быть не может». Вот и замечательно, но почему же был поставлен под сомнение оправдательный вердикт присяжных 2003 г. по делу В.В. Данилова? Г-жа Родина об этом ни гу-гу. Полное молчание и об Определении Калужского областного суда 2001 г. по делу И.В. Сутягина, где по каждому пункту обвинения судья Гусев (не правозащитники!) указал, что ни обвиняемый, ни суд не могут понять, в чем обвиняется Сутягин.

И это Генпрокуратуре не интересно? Ей не интересно и то, что во втором судебном процессе Сутягина судей и коллегии присяжных меняли как перчатки, а в последнюю коллегию умудрились «случайно избрать» сотрудника спецслужб Якимишина. Это, понятно, для большей объективности! Но и это не интересно Родиной.  Тогда возникает вполне законный вопрос: почему же эта дама работает в высшей прокуратуре страны?

Очевидно, что г-жа Родина не должна бы занимать ответственные посты на государственной службе, как, впрочем, и начальник следственного управления ФСБ генерал Н. Олешко. Столь же очевидно, что именно они и нужны власти Владимира Путина. До тех пор пока у власти будет Путин, такие «кадры» будут определять судьбы наших граждан. И наоборот: до тех пор, пока такие люди занимают высокие государственные должности, — путинизм непоколебим.

Обескураженный чудовищным приговором Данилову, академик Юрий Рыжов в конце 2004 г. собрал специалистов по проблеме (защита космических аппаратов на геостационарной орбите от факторов космической среды), которой занимался и В.В. Данилов. Вопрос был поставлен четко: оценить степень открытости работ, которые Валентин Данилов по поручению своего университета СОБИРАЛСЯ провести для Китая. Заметим, что Данилов ничего не сделал и ничего не передал китайской стороне, кроме ТЕХНИЧЕСКОГО ЗАДАНИЯ (это можно назвать декларацией о намерениях). Приглашенные на семинар ученые были экспертами высшей квалификации — доктора наук, которые занимались именно этой проблемой. Ответ был однозначный: в этой проблеме тайн давно не осталось. То, что собирался реализовать Данилов, давно опубликовано как у нас, так и за рубежом.

На этом семинаре присутствовали два генерала ФСБ: заместитель начальника следственного управления ФСБ Н. Олешко и заместитель начальника оперативного управления ФСБ А. Райкович. Оценки ученых привели генералов в уныние. Н. Олешко тут же заявил, что они следователи, а не специалисты — это нам эксперты сказали, что все секретно. Мы, как законопослушные чиновники, вынуждены были возбудить уголовное дело. За кадром остался простой вопрос: почему же в качестве экспертов привлекали не присутствовавших на семинаре известных специалистов, а самую разномастную публику: общевойскового командира, человека с физкультурным образованием, профессоров Бауманки, которые одновременно почему-то были экспертами в области гидродинамики в деле проф. Анатолия Бабкина… То есть экспертов подбирали нужных и удобных следствию и обвинению.  В результате суд  работал и выносил решения на основании  недостоверной экспертной информации.

Аналогичные манипуляции с экспертами осуществлялись и в деле Игоря Сутягина.

Не могу не вспомнить слова присутствовавшего на семинаре генерала Райковича — мы конечно же не призываем вернуться к временам СССР, но нельзя допустить и такое положение, чтобы кто угодно свободно общался с иностранцами. Обратим внимание на то обстоятельство, как четко это высказывание согласуется с приведенными выше словами президента Путина и сделаем вполне обоснованный вывод, что никакой государственной измены не было. Были предприняты меры для пресечения общения конкретных ученых с иностранными гражданами. А сама атмосфера шпиономании должна была запугать ученых и общественные структуры. Поэтому никто не заботился о правдоподобии обвинений. Считалось, что запуганные ученые и граждане вполне удовлетворятся обычными декларациями ФСБ, которые всегда принимались обществом и судами в качестве доказательств. В этот раз сорвалось. Общество поняло, что обвинения в шпионаже грубо и бездоказательно сфабрикованы ФСБ. Что ФСБ, кроме всего прочего, нужно постоянно доказывать свою необходимость для борьбы с внутренним врагом (кругом террористы и шпионы). Иначе как оправдать гигантские затраты, которые несет государство и общество на содержание этого ведомства.

Более того, посадка очередного «шпиона» оборачивается для функционеров ФСБ новыми званиями, должностями, наградами и переводами в центр. В такой ситуации поток шпионов будет неиссякаемым. ФСБ ежегодно рапортует о многих десятках отловленных шпионов. Некоторые главы ведомства докладывали даже о сотнях. Тонкий нюх на пожелания начальства гарантирует почести и безбедное существование. Другими словами, когда настоящих шпионов не находят, их назначают.

Захочет ли новый президент узнать и понять правду о странной деятельности своей спецслужбы, пока остается под вопросом. Но у нас есть совершенно точный ответ на один исторический вопрос: мы забыли 1937 год и потому обречены на повторение плохо усвоенного урока.

 Автор - ответственный секретарь Общественного комитета защиты ученых