Из-за своего постоянного стремления к скрытности военная деятельность, если взглянуть на нее в исторической перспективе, представляется наименее эффективным видом человеческой деятельности, писал знаменитый военный историк Бэзил Лиддл-Гарт. Очередной скандал, разразившийся вокруг министерства обороны, является отличной иллюстрацией этого тезиса.
В минувшую субботу газета «Коммерсант» сообщила сенсационную новость: 11 ноября начальник Генерального штаба Николай Макаров якобы подписал директиву «О недопущении разглашения сведений о реформировании Вооруженных сил РФ». Если верить статье, столкнувшись с массовым протестом высокопоставленных генералов, несогласных с планами сокращения армии, руководители военного ведомства вознамерились засекретить всю информацию о проведении военной реформы. При этом нарушителям директивы грозит не только служебное, но даже уголовное преследование. «Коммерсант» поведал и о том, что уже сейчас несколько высших «несогласных» офицеров — начальник тыла Вооруженных сил Владимир Исаков, начальник главного разведывательного управления Валентин Корабельников, начальник Центрального командного пункта Вооруженных сил Владимир Гошкодера, руководители главного оперативного управления Генштаба — написали рапорты об отставке.

Практически сразу же поступило опровержение. Начальник управления информации Минобороны Александр Дробышевский назвал заметку в «Коммерсанте» «гнусной ложью». Оказывается, никакой директивы о засекречивании информации начальник Генштаба не издавал, а наоборот — денно и нощно требует от подчиненных, чтобы те разъясняли особенности реформирования Вооруженных сил. Кроме того, никаких рапортов об отставке российские генералы не писали. В последнее я готов поверить безоговорочно. Чтобы заставить отечественного военачальника добровольно покинуть должность, под его кресло следует заложить пару кило динамита. В остальном же опровержения полковника Дробышевского не слишком убеждают. Существует секретная директива «о неразглашении» или нет, но все структуры военного ведомства, включая и управление информации, действуют так, будто выполняют эту директиву. За два месяца, прошедших после того, как министр обороны Анатолий Сердюков объявил о беспрецедентных по масштабам планах сокращения Вооруженных сил, ничего так и не было сказано о тех качественных изменениях, к которым должны привести реформы. Мало этого, объявлено о том, что больше половины российских офицеров будут уволены в ближайшие три года. Но до сих пор никто не потрудился четко и внятно объяснить им процедуру увольнения: по каким критериям будут определены кандидаты «на вылет», будут ли офицерам, отправленным в запас, предоставлены квартиры и денежные пособия.

Вместо того чтобы использовать относящиеся к военному ведомству средства массовой информации, руководство Министерства обороны избрало в высшей степени экзотическую систему оповещения Вооруженных сил о грядущих переменах. В войска были отправлены заместители министра, дабы «разъяснить» офицерам существо предстоящих реформ. Можно допустить, что каждый из «комиссаров» встретится в лучшем случае с сотней или двумя сотнями старших офицеров в каждом военном округе и флоте. По меньшей мере, половине из тех, кто будет слушать московских начальников, самим грозит скорое увольнение. Только законченный оптимист может допустить, что эти люди адекватно передадут своим подчиненным суть и порядок планируемых реформ. Уже произошедший скандал прекрасно иллюстрирует препятствия, с которыми неизбежно столкнутся реформаторы. Предположим, что и начальнику тыла, равно как и начальнику ГРУ, грозила отставка. За каждым из них числится много чего. За Корабельниковым — неспособность заранее предупредить о готовившемся грузинском ударе по Цхинвали, неспособность оценить возможности, которые дают разведке современные информационные технологии. За Исаковым — длинный список всевозможных преступлений, совершенных его подчиненными-казнокрадами во всех видах и родах Вооруженных сил. О подробностях повествует недавний доклад Главного военного прокурора. Шансов остаться при должности практически никаких. И тут им предоставляется замечательная возможность. Журналисту «Коммерсанта» сообщают, что высшие военачальники не боятся увольнения, а в отставку их отправят не из-за бездарности, а по причине принципиальности. Генералы, мол, не желают участвовать в пагубных для Вооруженных сил реформах. В этой ситуации представитель Минобороны не находит ничего лучшего, как заявить, что все сообщения об отставках — «гнусная ложь». В результате господа генералы получают то, что хотят — довольно долгую задержку с их увольнением. Если Анатолий Сердюков все-таки решит отправить их в отставку, то они покинут службу не как люди, не способные продолжать службу, а как борцы с волюнтаризмом министра обороны.  

Зная о масштабах планируемых сокращений (а они предполагают невиданные за последние лет сто изменения), я много раз спрашивал себя, может ли по определению неэффективная «вертикаль власти» обеспечить эффективную реформу одного из важнейших своих элементов — Вооруженных сил. С одной стороны, совершенно очевидно, что сохранение существующей системы военной организации делает сами Вооруженные силы небоеспособными, что и показала война с Грузией. С другой стороны, именно такая организация в максимальной степени соответствует идеологии нынешней власти. Во внутренней политике — обязательный, приобретаемый одновременно с рождением долг гражданина перед государством. Военная служба в таком случае должна и впредь оставаться налогом, а не становиться профессией. Во внешней политике только массовая мобилизационная армия может подтвердить великодержавные амбиции по противостоянию Америке и Западу.

Другими словами, Вооруженные силы, которые действительно нужны стране — небольшие (Россия уже свалилась в демографическую яму), профессиональные, способные воспринять высокие технологии (информационные технологии дали толчок революции в военном деле, которая решительно меняет всю систему боевых действий) — никак не соответствуют российской государственной идеологии. Посему те, кто из сугубо корыстных соображений хочет сохранить существующую систему военной организации, смогут в случае открытой дискуссии без труда обвинить министра Сердюкова в попытке подорвать основы путинского режима. В этой щекотливой ситуации военное ведомство предпочло вовсе не входить в какие-либо объяснения. И поставило себя в чрезвычайно слабую позицию. Когда реформаторы предпочитают испуганно молчать, уволенные военачальники организуют им не двадцать две, как в знаменитом романе, а две тысячи двадцать две ловушки. И все усилия будут потрачены только на опровержение гнусной лжи.