Ну-с…

Вот – вот как похмельный синдром – статья Игоря Яковенко.

Почему так непочтительно?

Да потому, что это – МОЙ СИНДРОМ, а статья такая, какую я и сам мог бы написать.

НЕ С ЧЕМ СПОРИТЬ. Ночью меня разбуди – все то же самое от зубов отскочит. Наизусть знаю (кроме фамилий каких-то святых покровителей антисемитизма, о которых, каюсь, впервые узнал из статьи Яковенко).

Несмотря на несколько ехидный (впрочем, вполне в рамках) тон в мой адрес – согласен со всем. Да и с чем поспоришь?

«Входит некто

Православный, говорит:

«Теперь я – главный.

У меня в душе Жар-птица

и тоска по государю.

Дайте мне перекреститься,

а не то – в лицо ударю» (И. Бродский).

Вот так. Похоже, скоро все это многие увидят (а то и тактильно ощутят) в школах. Получат, так сказать, предметные уроки нравственности.

Кто ж из нормальных людей этого всего не знает?

Так чего ж я писал-то, что писал?

А – очень просто.

Повторяю свои соображения еще раз (кратко).

Отыгранная роль

Система моральных координат нашего государства – страх, насилие/бесправие, вульгарная корысть. Ясно, что в ТАКОЙ системе координат можно вкусно жрать (если халявная цена на нефть позволит), но приличного по меркам XXI века КАЧЕСТВА ЖИЗНИ не будет. Это качество предполагает (не отменяя, разумеется, таких общечеловеческих ценностей, как страх или корысть) еще и ДРУГИЕ координаты – свободу, открытость, права человека. Иначе говоря – в существующей системе РФ обречена на роль страны XIX века в XXI веке, на роль усыхающего сырьевого придатка стран XXI века.

Впрочем, народу объясняют, что все эти оси координат стрелами торчат во внешний мир, против пиндосов и грузин. Общество радостно ржет – политика в стиле «курортного империализма» Жириновского (киновойна в ослепительно белых штанах, а точнее, пиар такой войны) крайне популярна. В действительности же империалистическая политика на экспорт сводится к более-менее брутальному бурчанию, а реально страх, насилие/бесправие и грубая корысть работают только во ВНУТРЕННЕЙ и ЭКОНОМИЧЕСКОЙ политике.

В любом случае, правящая номенклатура «ради будущего России» отказываться от СВОЕГО настоящего (и, как она надеется, будущего) не собирается. Никакие «реформы сверху» эту систему координат не изменят.

Кто еще остается?

Оппозиция?

О «назначенных оппозицией» речи нет.

Внесистемная демократически-либеральная оппозиция – как ни обидно ей это слышать – мертва есть.

Вот тут, кстати, г-н Яковенко (раз уж я «отвечаю ему») как-то уходит в тень. Иронически говорит, что, мол, Радзиховский изничтожал «недобитых либералов»… Ну, ладно. Так что ж, Яковенко считает, что либералы еще ого-го? «Паниковский вас еще всех купит и продаст»? Что ж – можно и в это верить. Но тогда – отчего так прямо и не сказать?

А я в это НЕ ВЕРЮ.

Не верю в ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ либеральной оппозиции так же точно, как Яковенко (да и я) не верит в возможность либерализации РПЦ.

Люди 1990-х (себя я, естественно, не исключаю) свою роль – какая уж она там ни была – отыграли. Почти как «шестидесятники».

Либералы 1990-х не могут продать обществу идеи свободы: покупатели, как только видят этих продавцов, сразу переворачивают ларек с товаром. Даже не потому, что сам товарец так уж плох – просто из ЭТИХ РУК не возьмут НИКАКОЙ товар. Кстати, против самих ИДЕЙ никто не смеет возразить, никто не рискнет сказать «свобода – хуже несвободы». Да это и не нужно. Политическая идея – в отличие от математической – реально не существует без имен конкретных носителей. А если «имена вызывают ненависть», то идея превращается в набор мертвых звуков. В какой-то мере этот «образ либерал-шакала» создан властями в 2000-е. В какой-то – это результат «олигархических ТВ-войн» 1990-х, плод неумеренных талантов Доренко и Шевченко, Проханова и Кургиняна, Караулова и Третьякова, Минкина и Хинштейна, каждый из которых тянул и тянет свою арию в общем хоре. В какой-то – заслуга самих демократов с их внутривидовой борьбой, а в какой мере тут действуют более глубокие и объективные причины, «генетическое отторжение западных ценностей». Это – предмет для бесконечного спора.

Факт тот, что либеральные политики (да и мы, публицисты) 1990-х в плане ДЕЙСТВИЯ – отработанный пар. Обидно – люди-то нестарые, многим и 50 нет… Но – факт. Бренд восстановлению не подлежит. А если наша либеральная братия еще кое-как видна, так только потому, что мертвый штиль 2000-х не породил никаких новых фигур.

Разумеется, если резко подует западный ветер, то кто-то из воздушных змеев 1990-х может резко взмыть – но сами они ветер не сделают.

Либералы заперты в своем тусовочном гетто и оттуда довольно раздраженно «читают мораль» обществу, а то и просто ругаются. Занятие психологически понятное, но малоосмысленное – если, конечно, цель в том, чтобы это самое общество ИЗМЕНИТЬ. Впрочем, общество не восприняло бы даже лесть из уст «людей 1990-х»…

«Воплощенной укоризною ты стоял перед Отчизною, либерал-идеалист».

Отчизна не считает либералов идеалистами, и это ее почему-то особенно раздражает. Это занятно, если учесть, что «тем, другим» Отчизна легко прощает откровенный БАНДИТИЗМ, а либералам не желает прощать даже недостаток идеализма…

Да что тут попишешь: клиент всегда прав.

И продать клиенту себя (свою тусовку) в нагрузку к идее Свободы и права – невозможно.

В общем, «любить себя в Свободе» для либералов – это, извините, игры в Лоханкина. «…И его роль в русской Революции». Роль – сыграна. Второго спектакля не ждите. Остается любить Свободу в себе…

Но, может, грядет племя младое, незнакомое?

Я не вижу харизматичных младодемократов или хотя бы около-политических фигур «новой волны», возникших после 1990-х, не связанных с «грехами отцов». Не стану называть имена, но – не вижу. С интересом бы послушал, если кто-то назовет таких людей и организации. Замечу лишь, что, пожалуй, наиболее «самораскрученная» из этого поколения – Мария Гайдар – с баррикад шагнула прямо в вице-губернаторы. И, наверное, Демократия не много потеряла, а вот Кировская область, может, что-то и выиграла…         

Конечно, ЗАВТРА все может измениться, из асфальта забьет фонтан. Но поскольку НИКАКИХ оснований так думать нет, остается посмотреть окрест себя.

Десталинизация…

Есть ли ХОТЬ КАКИЕ-ТО СИЛЫ, хотя бы теоретически способные что-то изменить в обществе, его морали, его ПОЛИТИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ?

Вот так «я и пришел к Церкви» – просто методом исключения. Никаких ИНЫХ общественных сил при переборе не осталось.

Но, разумеется, если ДРУГИЕ не могут, то это никак не говорит о том, что Церковь – «может».

«Может» а) захотеть что-то изменить в обществе, б) захотеть перемен в сторону свободы, прав человека и гуманизации Системы (а не православного фундаментализма, скажем!) и в) может РЕАЛИЗОВАТЬ эти свои гипотетические желания.

На самом деле, когда речь идет о КРУПНЫХ, КАЧЕСТВЕННЫХ переменах в моральном и политическом состоянии общества, то в «передовых странах» впереди очень часто оказываются именно священники.

Папа Иоанн Павел II, М.Л. Кинг, мать Тереза – это те, кто сразу в голову лезет.

Конечно, корпоративный конфликт либеральной тусовки с РПЦ очевиден; конечно, большинство демократов прыгает от слова «РПЦ», как черт от ладана – но я уже сказал, что пытаюсь вести речь не о «тусовочной свободе», а о проблемах общества.                  

Авторитет Церкви в нашей стране – судя по всем опросам – совсем не так велик. Например, Путину лично доверяют куда больше, чем РПЦ. Вместе с тем конечно же авторитет РПЦ НЕСОПОСТАВИМО больше, чем у любой партии, а уж тем более чем у «демократов».

Что представляет собой РПЦ?

Я не специалист по внутрицерковной жизни, хотя – так получилось – нескольких священнослужителей знал (кое-кто из них, к сожалению, умер) и нескольких знаю.

Насколько я могу судить, «хороших людей» среди священников – пруд пруди (как, впрочем, и «дурных»). Большинство из них совсем не «демократы» – просто вообще живут вне этой системы координат.

Людей с большой моральной силой тоже немало. Опять же – многие живут в другой системе координат.

Наконец, есть и священники, отстаивающие идеи свободы и прав человека (как есть и полностью отрицающие это «западное чужебесие», и таких, наверное, больше).

Возможен ли в современной России новый Александр Мень, только куда более популярный, который бы пользовался моральным авторитетом у сотен тысяч, миллионов людей? По-моему – невозможен. Мы – не США, даже не США 1950-х, никакой «М.Л. Кинг снизу» у нас, по-моему, не пробьется.

Если так, то речь могла бы идти только о позиции РУКОВОДСТВА ЦЕРКОВНОЙ ВЕРТИКАЛИ.  

Первая ласточка – антисталинские речи о. Илариона.

Хоть речи и резкие, а владыка Иларион – большой церковный начальник, но, конечно, не просто «наивно», а откровенно глупо делать только из этого сильные выводы.

Надо посмотреть на ближайшие шаги.

Между тем, у нас такая ситуация, что одними своими высказываниями владыка Иларион сразу «прошел мягкий грунт». Дальше – развилка.

Надо или «закрыть тему» – мол, конкретный архиепископ сказал, что думает про конкретного исторического деятеля – и точка. И почти наверняка так и будет.

Или уже на следующем шаге РПЦ (если архиепископ Иларион представлял не только свое личное мнение, но и патриарха) пришлось бы идти на революционные меры, «взрывать гранит».

В самом деле – «моральный урод, чудовище, палач, режим, как нацистский»

Что за этим НЕОТВРАТИМО следует, если «отвечать за слова»?

Насколько я понимаю, следующий шаг – АНАФЕМА.

А это уже, согласитесь, БОМБА, взорванная в спящем городе…

Но мало того.

Анафема-то не «лично И.В. Сталину», но БОЛЬШЕВИЗМУ, КПСС.

Но и еще того круче!

Для Церкви это и вопрос куда более трудный и в миллион раз более важный.

…самой Церкви

Критики архиепископа Илариона злорадно усмехаются – «не далеко ли хватили, Ваше Преосвященство?! Ведь Сталин-то не только Бомбу и Гулаг создал! Он и РПЦ В ЕЕ НЫНЕШНЕМ ВИДЕ СОЗДАЛ!».

И это – СОВЕРШЕННО ВЕРНО.

Патриаршество было воссоздано при Сталине. Но дело не только в этом. Сталин восстановил и довел до логического конца старую структуру РПЦ – ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЦЕРКВИ.

Конечно, при царе было честнее. РПЦ прямо подчинялась госчиновнику – обер-прокурору Синода. С обычным советским лицемерием здесь создали «отделенную от Государства» Церковь, про которую ВСЕ знали, что КГБ ее контролирует куда строже, чем Синод – прежнюю РПЦ.

Поэтому, десталинизацию Церкви пришлось бы начать С СЕБЯ. Бревна пришлось бы вынимать из СОБСТВЕННОГО ГЛАЗА. Операция столь же трудная, сколь и БЛАГОДЕТЕЛЬНАЯ.

Вот в чем ВСЕ ДЕЛО.

Если Кирилл хочет сыграть историческую роль, если хочет наконец-то МОДЕРНИЗИРОВАТЬ Церковь – то со сталинизмом ЕМУ НЕ РАЗМИНУТЬСЯ. Тут уж: или – или. Или НИКАКОЙ модернизации не будет – или будет ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ Церкви. Которая НЕИЗБЕЖНО запустит цепную реакцию ДЕСТАЛИНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА.

Не знаю, что это для Церкви могло бы означать конкретно – отмену каких-то решений тех или иных Соборов, еще что-то…

Не в том дело.

Ясно другое.

Сейчас – ВПЕРВЫЕ – у РПЦ есть РЕАЛЬНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ отделиться от Государства. Собственно, в чем-то малом это и произошло за 20 лет, после 1990 года. Конечно, сегодня НИКТО так прямо не может контролировать Церковь, число ее степеней свободы гораздо больше, чем в СССР. Не только по сравнению со сталинскими временами, но даже по сравнению с 1980-ми годами.

И все-таки в глазах общества Церковь по-прежнему – не свободный, а ГОСУДАРСТВЕННЫЙ институт.

И, разрывая со своим сталинским прошлым, РПЦ решала бы и куда как более важную и СОВРЕМЕННУЮ задачу – показывала, что она РЕАЛЬНО рвет пуповину, связывающую ее с Государством.

Разумеется, она не становится КОНКУРЕНТОМ государству (как не является она таким конкурентом и ни в одной христианской стране!), но она просто ОБРЕТАЕТ СВОБОДУ.

А это значит и КАЧЕСТВЕННЫЙ рост ее морального авторитета в стране. Ведь главная причина недоверия (скажем вежливо) к РПЦ именно в том, что в ней видят «казенщину», «пузатых чиновников в рясах».

И это же сразу бы изменило ВСЮ атмосферу в стране: впервые люди бы увидели РЕАЛЬНУЮ, МОЩНУЮ организацию, НЕЗАВИСИМУЮ ОТ ГОСУДАРСТВА!

Да, это был бы целый моральный и социальный «геологический переворот».

.

                            *                             *                           *

Возможно ли все это?

Здесь опять у меня расхождение с г-ном Яковенко (беру его как пример «правильного либерала». Вполне вероятно, я несколько ОГРУБЛЯЮ его ЛИЧНУЮ позицию – за что прошу извинить. Речь идет не о нем лично, а «обобщенно»). Расхождение, как мне кажется, не в словах – слова у нас обоих достаточно аккуратные. Сие крайне маловероятно – говорим мы оба.

Но ИНТОНАЦИОННАЯ РАЗНИЦА – ЕСТЬ.

Я в эту модернизацию НЕ ВЕРЮ. НО Я ЕЕ ХОЧУ! Яковенко, как мне кажется, в нее и НЕ ВЕРИТ, И НЕ ХОЧЕТ.

Почему?

Да потому, что я – вне либеральной (и любой иной) тусовки. «Жила бы страна родная – и нету других забот». Для меня что Каспаров, что Кирилл – равноудаленные. У меня нет ни личных, ни корпоративных симпатий-антипатий.

У настоящего либерала – в отличие от меня – НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ лично-корпоративных предпочтений (как в еще несопоставимо большей степени они есть у священника). Эти люди связаны друг с другом, они – в тусовке, у них есть тусовочные интересы.

В общем, я ни к либералам, ни к священникам не испытываю ни классовой ненависти, ни классовой любви. Ни холоден – ни горяч. Это делает мою позицию конечно же БОЛЕЕ СЛАБОЙ – бездейственной, констатирующей. Но дает ШАНС (всего лишь ШАНС) на большую объективность.

Итак: не верю в Реформацию.

Но хотел бы ее. И НАДЕЮСЬ (точнее – ХОТЕЛ БЫ надеяться).

Вот такие у меня РАЗЛИЧИЯ с «твердыми либералами».