У меня теперь новая работа: отвечать на публикации Юлии Латыниной по поводу терактов в России в сентябре 1999 года. Мне бы очень не хотелось, чтобы эта работа стала постоянной. Я предпочел бы иметь какую-нибудь другую.
Неожиданно для себя я вдруг оказался в состоянии мне до боли знакомом. Когда я уехал из СССР в 1978-м, потому что хотел заниматься советской историей, я стал писать книги, которые никто не публиковал. Нет, они выходили в эмиграции маленькими тиражами — для библиотек и эмигрантов, но в целом эту работу можно было считать писанием в стол. И вдруг через какие-то 10 лет (исторически говоря срок маленький) в СССР появилась свобода слова, и с 1989 года все мои книги стали публиковаться сначала в СССР, потом в России.
Когда впервые в новейшей российской истории в России была запрещена к изданию и распространению книга и она оказалась моей (в соавторстве с Александром Литвиненко) — «ФСБ взрывает Россию», — я снова почувствовал себя эмигрантом, которого не публикуют. Этим расставлены были все точки над i относительного нового режима в России.
Я вовсе не считаю, что любая точка зрения достойна внимания, любая версия достойна существования и любая книга должна быть опубликована. Отнюдь. В каком-то другом вопросе я бы уступил Латыниной и прекратил дискуссию. Но вопрос о взрывах домов — вопрос особый. И не только потому, что погибли люди. Есть теракты, которые остаются всего лишь терактами. А есть теракты с последствиями. Теракт 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке изменил США. Мы теперь живем здесь в другой стране. Эта страна хуже той, в которой мы жили до 11 сентября (и не только потому, что мы вовлечены в войну в Ираке, о которой, откровенно, тут уже чуть-чуть начинают забывать).
Сентябрьские теракты 1999 года изменили Россию. Потому что началась вторая чеченская война. Здесь речь шла уже не о сотнях людей, погибших от самих терактов, а о космических масштабах потерь — человеческих и моральных. Именно по этой причине очень важно понять, кто же организовывал эти теракты, кто поставил страну в такое положение, в котором она оказалась сегодня, с сильно ограниченными свободами, снова смотрящая внутрь себя, а не вверх и вширь.
Меня многие спрашивают, какой именно вклад внес в книгу Литвиненко. Большой. Дело в том, что именно он в первый же наш разговор в Москве 23 сентября 2000 года указал на Макса Лазовского. Когда я описал Литвиненко свою версию событий сентября 1999 года, он сказал: «Послушай, а ведь точно так же начиналась первая чеченская война, которую организовывал Степашин. Копни Лазовского. Уверен, у тебя все встанет на свои места». Я начал «копать» Лазовского, и, как в пазле, стала складываться цельная картина.
Расследование терактов 1999 года нужно начинать с терактов 1994-го, когда группа Лазовского начала организовывать в России взрывы, дабы спровоцировать Ельцина на первую чеченскую войну. Во главе ФСБ (в тот период она называлась ФСК) стоял Степашин. А когда Лазовского и его товарищей арестовали, а арестовывала их милиция, так как в то время подследственность по терактам находилась в ведении МВД, то ФСБ дала ему в суде положительную характеристику как полезному сотруднику. Лазовского осудили по смехотворной статье, дали небольшой срок и амнистировали в феврале 1999 года решением Верховного суда России. Редкий случай, кстати сказать. После дела Лазовское подследственность по терактам перевели из МВД в ФСБ. И стало совсем удобно: кто взрывал, тот и искал. Поэтому уже никого никогда не находили, и проколов типа ареста и позорного суда над агентом ФСБ Лазовским больше не было.
Теракты 1994 года были по нынешним временам мелкими. Но войну все-таки начали. И до сих пор лучшие умы не могут понять, кому эта война понадобилась. А понадобилась она спецслужбам, чтобы Россия стала другой, не такой, какой видел ее в мечтах все больше и больше пьянеющий и сдающий свои позиции Ельцин.
Правда, когда прошли президентские выборы 1996 года, Ельцину хватило духа закончить безумную войну против Чеченской республики. И три года Россия жила в состоянии мира. Потом кто-то снова начал устраивать теракты, да куда похлеще терактов 1994-го. И Ельцин снова объявил войну (теперь уже при активной поддержке своего нового премьер-министра Путина).
С сентября 1999 года политика России может быть сформулирована тремя словами: «мочить в сортире». Мочим всех, кого можем и как можем. Чеченцев, грузин, поляков, прибалтов... Как можем, так и мочим. И делает это ФСБ открыто, цинично. Эти люди продолжают политику и традиции своих предшественников, основавших ВЧК в далеком 1917-м. Сегодня у них в кабинетах все еще стоят бюсты Дзержинского, висят портреты Берии и Андропова. Потому что сегодняшняя ФСБ считает себя продолжательницей старых гэбистских традиций и даже из хитрости не хочет делать вид, что это не так. Это так. Они это и не скрывают. Они ребята честные.

Сентябрь 1999 года. На носу парламентские и президентские выборы. Рождается новый политический проект: сделать так, чтобы на выборах 2000 года победил «наш кандидат». Кандидатов было несколько, но все «наши» — бывший директор ФСК Степашин, бывший руководитель СВР Примаков, бывший директор ФСБ Путин. Выбирай любого, не ошибешься. Так легла карта, что «нашим президентом» — помните лозунг «Путин — наш президент»... так вот, так легла карта, что президентом оказался Путин. Потому что кроме ФСБ его поддержала «семья» и «Альфа-Групп».
Трюк был в том, что ФСБ знала про существовании «семьи» и «Альфа-Групп»; «Альфа-Групп» знала только про существование «семьи»; а «семья» считала, что Путина только она и поддерживает и поэтому он будет послушной марионеткой. Глупо, конечно, но именно так они считали. И еще считали, что они со всеми договорятся, а если не договорятся, то купят. Потому что они умные и богатые, а Путин бедный и глупый. Не сможет он без них.
Поддержка Путина шла по нескольким направлениям. (Я, разумеется, не претендую на то, что даю исчерпывающий анализ.) Некоторые нам очевидны: информационная поддержка (ОРТ, Березовский), финансовая («Сибнефть», Абрамович), административная («семья», «Альфа-Групп», Чубайс). Но было и еще одно направление: поддержка со стороны спецслужб. Вот на них и лежала ответственность за развязывание чеченской войны. И война эта была развязана именно после терактов, в сентябре 1999 года.
Я был потрясен, когда в десятилетнюю годовщину взрывов ни один российский телеведущий — ни один! — не сказал, что это были теракты, а уж тем более теракты «чеченцев» или «ваххабитов». Мне понятно почему: язык не поворачивается. Потому что в глубине души все понимают, что это не чеченские и не мусульманские теракты. В то время как годовщины Беслана и «Норд-Оста» отмечались официальными правительственными траурными церемониями, ни один (подчеркиваю — ни один!) сентябрьский теракт не был отмечен официальной церемонией, так как правительство, в существенной своей части состоящее из бывших сотрудников силовых ведомств, заинтересовано не в том, чтобы о взрывах помнили, а в том, чтобы о взрывах как можно скорее забыли.
Могло бы это так быть, если бы дома взорвали мусульманские экстремисты? Мне кажется, не могло.
Сказанное мною, разумеется, не является формально-юридическим аспектом расследования взрывов. Я описываю лишь общую политическую картину, на фоне которой эти взрывы произошли, и последствия, к которым они привели. А привели они, в частности, к тому, что в десятилетнюю годовщину взрывов нашелся лишь один человек, про них вспомнивший и статью написавший: американский журналист Скотт Андерсен.
Конечно, у меня свои претензии к статье Андерсена. Нельзя писать о теории относительности, не упоминая Энштейна. Нельзя исследовать «Архипелаг ГУЛАГ», не называя Солженицына. Нельзя писать о взрывах домов и не сказать о книге «ФСБ взрывает Россию». Мне понятны соображения автора. Если бы он упомянул нашу книгу, в американской редакции ему бы сказали, что тема исчерпана и отказали бы в публикации. Но нам повезло. Западная редакция журнала GQ не знала, что о взрывах уже писали. Российская испугалась публиковать статью (может быть, и не испугалась, но уж точно не горела желанием ее публиковать в модном журнале, предназначенном для росийской элиты). Западная теперь уже тоже перепугалась. И на общем фоне скучной российской журналистики получилась сенсация.
Тут Латынина и впрыгнула на колесницу, и я за ней....
Я не отрицаю права Латыниной иметь свое мнение по вопросу о взрывах. Собственно, она всегда его имела и всегда утверждала, что не считает, что дома взрывали спецслужбы. Но одно дело иметь свое мнение, а другое — активно выступать против других мнений, да еще используя по существу монопольное право на трибуну в СМИ, когда ни статью Андерсена, ни мои книги не печатают в России, а мнение Латыниной расходится по волнам радиостанций.
Вопрос не в том, выгодно или не выгодно было чеченцам взрывать дома в России в сентябре 1999 года. Вопрос, делали они это или не делали. А они этого не делали. То есть чеченцы дома не взрывали. У нас есть один подозреваемый, утверждающий, что он не виновен (Гочияев) и три участника (убитый Батчаев и осужденные Деккушев и Крымшамхалов). Все они не чеченцы. Они карачаевцы.
Латынина очень грубо протягивает ниточку связи между чеченцем Басаевым и нашими ваххабитами-карачаевцами: «Басаев — исламский Че Гевара всегда был воином-интернационалистом... Карачаевцы как исполнители взрывов домов в Москве прекрасно вписывались в эту стратегию интернационального джихада». Я правильно понимаю, что Латынина обвиняет Басаева в организации терактов в Москве и Волгодонске? Для этого нет вообще никаких оснований. После 10 лет расследований нет никаких указаний на то, что Басаев и Хаттаб имели к этим терактам хоть какое-то отношение. И наоборот, есть много доказательств того, что Басаев и Хаттаб к этим терактам никакого отношения не имели.
Оставим на совести Юлии Латыниной ее теорию о неизбежной гражданской войне в Чечне между Басаевым и Масхадовым (пока что мы видим, что эта война если и развязана, то московским ставленником Кадыровым) и размышления о «полете орла-Басаева», и рассказы про учебные лагеря Хаттаба (которые действительно были), Чабанмахи, Карамахи, машину Саида Амирова, «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана», Наполеона, Шамиля II — все эти рассказы я даже готов выслушать. Но извините за мою земную простоту: зубы-то нам не надо заговаривать. То, что ваххабиты плохие люди, мы уже поняли, даже готовы с этим не спорить. Вы нам расскажите, кто дома взорвал.
И Латынина рассказала: «4 сентября... на воздух взлетел первый жилой дом в дагестанском Буйнакске. Боевики надеялись, что «русские испугаются и война в Дагестане прекратится», — как утверждает в своих показаниях в 2003 году Адам Деккушев».
Но к взрыву дома в Буйнакске Деккушев не имел никакого отношения. В этом его даже ФСБ не обвиняло. 10 лет спустя Латынина использует его показания следователю в 2003 году, чтобы доказать, что фундаменталисты взорвали дом в Буйнакске. Такое доказательство мы принять не можем. Это не доказательство. Это пустое место. 
Должна же быть хоть какая-то последовательность и какая-то логика. Меня Латынина упрекает в том, что я как доказательство использую пленку Галкина, записанную, когда Галкин находился в чеченском плену. А сама как доказательство виновности «боевиков» (боевиков-карачаевцев, что ли?) использует тюремные показания карачаевца Деккушева. Ну, извините, в моей пленке фактологии куда больше, чем в философской фразе осужденного Деккушева.
Несколько слов о пленке. В ноябре 1999 года, т.е. меньше через два месяца после начала второй чеченской войны, боевики взяли в плен трех офицеров ГРУ. Один из них, старший лейтенант А. Галкин, дал под видеозапись показания. Да, всем нам понятно, что условия, в которых Галкин находился в плену, были чудовищные. Тем не менее, я не увидел на пленке указаний на то, что сообщенная Галкиным информация была придумана чеченцами и лишь озвучена Галкиным. В ноябре 1999 года никто не подвергал сомнению тот факт, что дома «взорвали чеченцы». И даже чеченские боевики, получившие в свое распоряжение показания Галкина, никак ими не воспользовались в пропагандистских целях. Так и лежала пленка мертвым грузом, пока я ее не нашел и не опубликовал в «Новой газете». Краткое содержание показаний Галкина:
 "За подрыв зданий в Москве, в Волгодонске ответственны спецслужбы России — ФСБ совместно с Главным разведывательным управлением. Подрыв зданий в Буйнакске — это дело рук сотрудников нашей группы, которая в это время находилась в командировке в Дагестане... Мы были назначены и отправлены в командировку распоряжением начальника Главного разведывательного управления вооруженных сил Российской Федерации... Это генерал-полковник Корабельников, начальник главного разведывательного управления, и начальник 14-го управления Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Костечко... Лично наше подразделение к взрывам в Москве отношения не имеет, так как в то время мы находились в Дагестане. Сотрудниками нашего подразделения, численностью в 12 человек, которые находились в это время в Дагестане, был произведен взрыв дома в Буйнакске".
Я не принимаю упрека в том, что в книге «ФСБ взрывает Россия» должно было быть уделено (но не уделено) внимание теме исламского фундаментализма. Мы писали книгу о ФСБ, а не о ваххабитах. Какое отношение исламский фундаментализм имеет к рязанским событиям? Там что, Басаев «учения» устраивал? Какое отношение к исламскому фундаментализму имеет группа Лазовского и взрывы 1994 года, предшествовавшие первой чеченской войне? Мы много спорим о том, кто именно стоял за убийством Щекочихина, Юшенкова, Головлева. Но одно мы знаем точно: не исламские фундаменталисты. Нет, конечно, если Нухаева или Кадырова считать исламскими фундаменталистами, то тогда, наверное, можно предположить, что ваххабиты причастны к убийству Хлебникова и Политковской. Но Латынина, думаю, Нухаева и Кадырова к ваххабитам не относит, хотя они и чеченцы.
Я согласен с утверждением Латыниной, что «война с Басаевым летом 1999 года началась за 40 дней до взрывов, и начал ее Басаев, а не Россия». Но ведь войну в Чечне начали не в ответ на вторжение Басаева в Дагестан, и не в ответ на взрывы в Буйнакске, Москве или Волгодонске. Если бы войну начали в августе, мы бы сейчас эту проблему, скорее всего, не обсуждали. Войну с Чечней начали в ответ на предотвращенный взрыв в Рязани — 23 сентября 1999 года. Где и когда войны начинали в ответ на предотвращенный взрыв, да еще когда оказалось, что этот взрыв готовился руками тайной полиции? И даже если предположить (чего я никак не в состоянии сделать), что в Рязани проводились «учения», где и когда войны начинались одновременно с учениями, а учения проводились одновременно с войнами? И это главное, абсолютно неопровержимое доказательство того, что, во-первых, в Рязани был предотвращен теракт, планируемый спецслужбами, и, во-вторых, войну в Чечне начали в ускоренном порядке, чтобы отвлечь общественность от рязанского провала.
«К сентябрю 1999 года Путин не нуждался в предлоге для вторжения в Чечню», — пишет Латынина. Путин, может, в этом и не нуждался. Он вообще не все и не всегда определял в сентябре 1999-го. В этом нуждались те люди, которые обеспечивали дорогу к власти на направлении силового прикрытия. А по этому сценарию уже давно была намечена война в Чечне, а как повод для войны — теракты. Даже вторжение Басаева в Дагестан ничего не изменило в этом сценарии. Не менять же план действий из-за того, что какие-то там ваххабиты пересекли границу с Дагестаном... Кого этот Дагестан волнует.
Конечно, верить можно не всегда, не всем и не во всем. Вопрос доверия к показаниям Гочияева, Крымшамхалова и Батчаева — очень сложная тема. Но мы видим, что сама Латынина абсолютно тенденциозна. Если мы не верим Гочияеву, то почему мы верим Деккушеву? Можно принять утверждение Латыниной, что многие преступники склонны на следствии заявлять, что их «подставили». Но если Гочияев (по версии Латыниной и ФСБ) — организатор самого крупного в тот период и самого успешного в России теракта, почему же он не ведет себя как бен Ладен? Почему не берет ответственность за теракт? Ведь смысл теракта в манифестации. И мы не знаем ни одного примера, когда бы от теракта открещивались совершившие его террористы (мы знаем много примеров, когда сразу несколько террористических групп брали на себя ответственность за один теракт, а вот обратных примеров мы не знаем). 
Я приведу еще один аргумент, хотя он чисто психологический. Если бы Гочияев лгал, он бы такую гладенькую историю сочинил, что мы бы с вами долго голову ломали, что делать с таким потоком информации. А мне приходилось выжимать из него информацию по каплям. Понятное дело: людям, которые контролировали Гочияева, мерещились деньги. Постепенно становилось ясно, что денег им никто не заплатит, информация медленно высвобождалась, и в конце концов, в 2005 году, уже когда был убит Батчаев, посажен Крымшамхалов, когда, похоже, Гочияев освободился от контролировавших его людей, он рассказал нам достаточно много интересного:
«Прокуратура России обвиняет меня в организации взрывов жилых домов, произошедших осенью 99 года в Москве. Я считаю себя не виновным и обвиняю спецслужбы, а конкретно ФСБ России в подготовке и осуществлении этих чудовищных взрывов. ...Я хочу рассказать правду и донести до всех людей скрытую истину произошедшего. Проанализировав все те события, которые происходили до этих взрывов, и последующие события, я пришел к выводу, что это была заранее спланированная и хорошо подготовленная операция спецслужб.
Когда происходили эти события, я жил и работал в Москве, занимался строительством, фирма называлась «Капстрой-2000» и располагалась у метро «Баррикадная». В начале лета 99 года ко мне на фирму пришел мой старый школьный товарищ, с которым я не виделся почти с самой школы, его зовут Дышеков Рамазан. Он мне сказал, что работает и живет в Москве, занимается реализацией продуктов питания. Впоследствии он еще несколько раз заходил, и как-то он предложил мне заняться с ним реализацией минеральной воды, и попросил меня найти ему воду. У меня на фирме работал один мой земляк, его звали Чинчиков Рауль, я поручил ему это дело, и в дальнейшем всю работу от моей фирмы с Рамазаном вел Рауль. Работа у нас шла нормально, Рамазан во время расплачивался, никаких проблем не было. Через некоторое время Рамазан попросил меня помочь ему арендовать помещения под склады на юге Москвы и в городе Рязани, он сказал, что у него в этих районах есть хорошие точки реализации. Я попросил Рауля, чтобы он занялся поиском этих помещений, он нашел много вариантов и предложил их Рамазану, тот в свою очередь отобрал подходящие для него помещения. Я дал им деньги на аренду этих помещений, и они вдвоем занялись арендой. Рамазан сам лично арендовывал эти помещения под свою фирму.

Когда произошел взрыв в доме на Гурьянова, я находился в гостях и мне на мобильный позвонил Рамазан, он говорил, что у него срочное дело и нужно встретиться, он спрашивал, где я нахожусь, звонил он под утро, часов в 5, я ему сказал, что приеду сам, и стал собираться. И когда уже собирался выйти из дома, я увидел в новостях по телевизору, что произошло.

Я сразу поехал на Гурьянова и после всего того, что я там увидел, я не стал встречаться с Рамазаном, решил переждать, но 13 сентября, когда произошел второй взрыв в доме на Каширском шоссе и когда по телевидению показали мою фотографию, я понял, что меня хотят подставить. Я связался с Раулем, узнал у него о других помещениях, затем позвонил в милицию и в службу спасения и сказал про помещения на Борисовских прудах и Копотне, и после этого я покинул Москву и вернулся в Карачаево-Черкесию. Дома от своего брата, который в то время работал в уголовном розыске, я узнал, что меня сильно ищут и у них есть негласный приказ из Москвы меня живым не брать, и с того времени по сегодняшний день я вынужден скрываться.

Сейчас я знаю, что Дышеков Рамазан работает официально в ФСБ, в то время никто даже не мог догадываться о каких-либо его связях с ФСБ, он тогда был скрытым агентом. Чинчиков Рауль, который вел с Рамазаном дела от моей фирмы, через короткое время после этих событий был убит, его труп был найден в поселке «Московский» Карачаево-Черкесской республики, его убили, а тело пытались сжечь. Таким образом, ФСБ устранило главного свидетеля в этом деле.

Мои родственники и друзья подвергаются жесточайшему прессу со стороны ФСБ, их постоянно допрашивают и обыскивают. Моя сестра была вынуждена уехать с республики, после того как ее с малолетней дочерью сотрудники ФСБ вывезли на кладбище и, угрожая убить ребенка, требовали у нее, чтобы она дала интервью в прессу, что я мог это сделать и что я психически неуровновешенный человек, и после этого она, боясь за жизнь своих детей, была вынуждена уехать.

На сайте ФСБ помещена фотография молодого человека в черной кепке с бородой, и эту фотографию ФСБ приводит как доказательство в свою пользу, я заявляю, что это ложь: человек, изображенный на этой фотографии, не я. В этом можно убедиться, даже если сравним внимательно мою фотографию и фотографию этого человека. Кроме этого проводилась экспертиза, по результатам которой было доказано, что этот человек не я. Вот на такой наглой лжи ФСБ строит все обвинения против меня.

Сразу после взрывов по телевидению показали мою фотографию и было сказано, что это фотография человека, арендовавшего эти помещения, и якобы это фотография с ксерокопии паспорта, оставленного в одной из реэлторских контор. Но эта фотография идентична фотографии в моем настоящем паспорте, а как мы все знаем, когда человек получает паспорт, то копия фотографии остается в паспортном столе, и когда ФСБ фабриковало это дело против меня, то им не составило труда взять копию фотографии и показать ее по телевидению. Здесь немаловажный факт — показания того человека, который сдал помещение на Гурьянова. Он не узнал в моей фотографии человека, которому сдал в аренду свое помещение, а под то описание внешности, которому он арендовал свое помещение, подходит Дышеков Рамазан, я думаю, если ему показать фотографию Рамазана, то он узнает в нем того, кому он сдал помещение».

Хотите верьте, хотите нет. Кстати, о фотографии. Речь идет как раз о той фотографии с сайта ФСБ, которую поместила в своей статье Латынина. Между тем мы с Литвиненко действительно провели экспертизы снимков и экспертизы эти опубликовали. (см. Приложение №4)

Я, к сожалению, часто не понимаю, откуда Латынина взяла всё то, о чем пишет. Да, на многочисленные вопросы, заданные Латыниной про Гочияева, у меня действительно нет ответов (как, правда, и у нее). И я совсем теряюсь, когда Латынина пишет, что Гочияев, оказывается, и вооруженным отрядом ваххабитов в КЧР успел покомандовать... Ну, может, действительно командовал, и я чего-то не знаю. Но я всегда считал, что известная фраза «все подвергай сомнению» в равной степени относится к материалам, получаемым от ФСБ, а не только к показаниям Гочияева.

«Что за таинственная сила помогает Гочияеву в течение десяти (!) лет оставаться неуловимым, посылать своих эмиссаров в Лондон, переписываться с Литвиненко и Фельштинским?» — восклицает Латынина. Простите, откуда у Латыниной взялись посылаемые в Лондон эмиссары? Это я летал в Грузию для встречи с Гочияевым (встреча не состоялась). Это я летал в Париж к посреднику, который вымогал деньги за показания. «Эмиссары» никуда не посылались, тем более в Лондон, где, как Латынина знает, живет не только британская королева, но еще и Березовский (почему-то мне кажется, что именно по этой причине, то есть для «черного пиара», Латынина подталкивает наши мысли в сторону Лондона).

«Я обращаю ваше внимание, что вопросы, заданные выше, строятся на открытых данных. ФСБ, например, утверждает, что у нее есть фото Гочияева совместно с Хаттабом; Литвиненко утверждает, что фото поддельное. Я... полагаю, что обе стороны соврут с легкостью», — пишет Латынина. Извините, хочется вмешаться в спор. Литвиненко уже убит и возразить не сможет. А я пока могу. То, что Латынина на одну доску ставит мнение ФСБ и Литвиненко, само по себе знаменательно. Но экспертизы ведь есть. И проводил их не Литвиненко. Проводили их эксперты в Великобритании. Так что не надо делать вид, что речь идет о противостоянии точки зрения ФСБ и точки зрения Литвиненко (где Латынина трогательно сообщает, что она в этом споре нейтральна, «обе стороны солгут с легкостью»). Ой, а куда же я делся? Я тоже отношусь к той стороне, которая «соврет с легкостью»? И английские эксперты тоже с легкостью соврут? Так что давайте называть вещи своими именами: Латынина меня только что оклеветала и обозвала лгуном, и, поместив, тем не менее, не опубликованные экспертизы, а фотографию с сайта ФСБ, заняла в этом вопросе сторону ФСБ. И не нужно делать вид, что это не так. Прилагаю материалы экспертиз.

Я не могу по лицу определить, террорист человек или нет, возглавлял он вооруженный отряд в КЧР или не воглавлял. Но у меня есть видеопленки с Крымшамхаловым и Батчаевым, и они не оставляют сомнений в том, чем эти люди занимаются. Они все обвешаны оружием. Прилагаю фотографию Гочияева с моими к нему вопросами и последнюю видеозапись с Гочияевым, сделанную в августе 2002 года. Похож Гочияев на человека с сайта ФСБ или нет, пусть теперь решает читатель.

Уже в третьей публикации Латыниной звучит вопрос, который ну прямо основной у нас: почему Гочияев развез одну фуру сахара по четырем подвалам и почему «ни Литвиненко, ни Фельштинский в ходе своей долгой переписки с Гочияевым ни разу не задали подобного вопроса». Этот вопрос мы не задали, потому что он нам в голову не пришел, и я до сих пор не понимаю, почему он так волнует Латынину, тем более что про любой ответ Гочияева она все равно заранее знает, что это вранье. Да вроде бы из заявлений Гочияева следует, что не развозил он фуры. Это если он правду говорит, а если он врет — ну тогда, может, и развозил. Но кто бы ни развозил сахар — Гочияев или нет, — ответ-то мы знаем: фура развозила по четырем подвалам не сахар, а гексоген (по крайней мере, так считали те, кто развозил мешки, и закладывался он в четыре подвала, чтобы взорвались четыре дома). Чего тут Латынина понять не может? 

В версию про Рязань я вчитываюсь как в какую-то глупую шутку: «В атмосфере всеобщей паники ФСБ особенно нуждалась в героическом предотвращении и эпохальном раскрытии чего-нибудь эдакого. Послали «вымпеловцев» на их собственных «жигулях» и рассчитывали с триумфом «предотвратить теракт». Когда взрывчатку обнаружили бдительные граждане, пришлось поблагодарить их за бдительность. Когда вслед за взрывчаткой застукали и чекистов, пришлось нести околесицу».

Очень странные рассуждения. Машина была в угоне (в нашей книге подробным образом расписано, почему не делают таких операций на своих машинах). «Вымпеловцы» вроде бы нам уже сегодня и по именам известны (что-то Латынина по этому поводу не проявляет исследовательского энтузиазма и не пытается их расспросить). Нет, давайте вчитаемся: «В обстановке всеобщей паники ФСБ нуждалась в героическом предотвращении и эпохальном раскрытии...» Да когда это в чем у нас ФСБ нуждается? Все, в чем они нуждаются, они без проблем получают. Ну может, Ельцин в чем нуждался как президент, Путин, в конце концов, как премьер-министр и будущий преемник. Это еще хоть как-то принять можно. Но ФСБ?.. И потом, закладку ведь производят «москвичи», т.е. центральное ФСБ. А награды будет получать глава рязанского УФСБ Сергеев. Ведь это он, по версии Латыниной, должен был найти (и нашел) мешки с гексогеном. И что-то мы не видели на его лице счастливой улыбки (потому что сорвал он операцию центра по взрыву дома, и с одной стороны, его должны были теперь завалить вопросами журналисты еще свободной России, а с другой — Патрушев за срыв операции). Где же победный звук фанфар? Вчитайтесь в заявление рязанского УФСБ:
«Как стало известно, закладка обнаруженного 22.09.1999 имитатора взрывного устройства явилась частью проводимого межрегионального учения. Сообщение об этом стало для нас неожиданностью и последовало в тот момент, когда Управлением ФСБ были выявлены места проживания в городе Рязани причастных к закладке взрывного устройства лиц и готовилось их задержание. Это стало возможным благодаря бдительности и помощи многих жителей города Рязани, взаимодействию с органами внутренних дел, профессионализму наших сотрудников. Благодарим всех, кто содействовал нам в этой работе. Мы и впредь будем делать все возможное, чтобы обеспечить безопасность рязанцев».

«Эпохальное раскрытие»... Кстати, тут Латынина абсолютно права: раскрытие оказалось эпохальным. На этом раскрытии закончилась ельциновская демократическая Россия и началась вторая чеченская война и Россия путинская, для определения которой ни один политолог мира не может сегодня правильного слова подобрать, потому что никогда еще в мировой истории страной не управляла тайная полиция. Не было такого. 

В рамках этого «эпохального раскрытия» рязанское УФСБ 23 сентября завело уголовное дело. Хочу особенно отметить, что не я его завел, и не Литвиненко. Его завели рязанцы. И успели провести экспертизы. Латынина пишет про детонатор, что обычный охотничий патрон не подорвал бы гексоген, а необычный — подорвал бы. «Иными словами, для окончательных выводов нет данных. Однако Юрий Фельштинский в многочисленных интервью суммирует выводы экспертов так: «Детонатор был боевой». Я не являюсь специалистом по взрывчатым веществам и ничего не могу сказать по поводу патрона, но как филолог могу заметить, что выводы экспертизы Юрий Фельштинский излагает в несколько произвольной форме».

Я не филолог, но мозги и глаза у меня есть. Я хоть и стрелял из оружия в первый и в последний раз в жизни в тире Лас-Вегаса в прошлом году, но боевой патрон от небоевого отличить могу. Тем более что мы обсуждаем не то, был ли патрон боевым или нет, а был ли детонатор боевым или нет. Чтобы не быть голословным, прилагаю фотографии из рязанского следственного дела. Пусть и этот спор между филологом и историком рассудит читатель.

Теперь про теракт в Волгодонске. У меня возник вопрос, который почему-то не приходит в голову Латыниной. А откуда у наших ваххабитов деньги? Приехала группа из трех человек в Волгодонск из Москвы на КамАЗе... Откуда деньги на КамАЗ? На бензин? Взяли у приятеля? Откуда деньги на аренду КамАЗа у приятеля? 13 сентября купили у местного жителя ГАЗ... Откуда деньги на ГАЗ? Прикрыли взрывчатку мешками с картошкой... Откуда деньги на картошку? Заплатили задаток — 300 долл. и 2200 рублей... Откуда взяли 300 долл. и 2200 рублей? 

«Дело в том, — поясняет Латынина, — что теракт, совершенный Батчаевым, Крымшамхаловым и Деккушевым, вовсе не был высокотехнологическим дорогостоящим терактом, при котором террористы используют фальшивые имена, останавливаются в пятизвездочных отелях и расплачиваются чужими кредитками». Нормальное объяснение. Но вопрос остается. Чужих кредитных карточек нет. А свои наличные деньги на теракт откуда у бедняков-ваххабитов? Кто давал деньги? Кто заказывал теракт? А гексоген откуда? Гексоген-то откуда у наших ваххабитов?
Высокая политика, а особенно американо-российские отношения — не самая сильная сторона творчества Латыниной. Я не стал бы так уверенно утверждать, что американцы давили на Грузию. В 2002 году «единого фронта» России и США, как пишет Латынина, не было. Это сотрудничество началось в 2003 году после визита в Москву 19 февраля 2003 года американского сенатора Томаса Лантоса. Описание задержания Крымшамхалова в статье Латыниной не соответствует действительности. Всех, кроме Крымшамхалова, при задержании просто расстреляли. Крымшамхалова, как самого ценного, взяли живым. Произошло это в декабре 2002 года, и совсем не потому, что на Шеварднадзе давили американы, как утверждает Латынина. Просто Латыниной нужно хоть как-то объяснить активность ФСБ в 2002 году, и она придумала версию о давлении американцев. Мне кажется, что есть более простое объяснение: за Крымшамхаловым, Батчаевым и Деккушевым началась охота, после того как Крымшамхалов и Батчаев стали давать мне показания, а я стал их публиковать. И хотя и Крымшамхалов, и Батчаев сразу же подтвердили, что участвовали в организации терактов в Москве и Волгодонске, они настаивали на том, что организаторами их операции была ФСБ, только узнали они об этом много позже, уже когда бежали после терактов в Чечню и оказались у сепаратистов.

Латынина предполагает, что террористы взрывали дома с простыми гражданами, так как «они совершали преступление в той среде, которую знали» и они просто не представляли, «как на грязной фуре проехать к элитному дому в Москве». Это версия, и она имеет право на существование (в отличие от версии Латыниной о Рязани, которая права на существование не имеет). Но есть тогда уже и другая версия: что люди, стоявшие за Крымшамхаловым, Батчаевым и Деккушевым, «заказывавшие» теракт, планировали взорвать не элитные дома, а именно дома с простыми гражданами.

Я понимаю, что Латынина и тут может меня спросить: а почему мы должны Вам верить? Не должны. Но я все-таки напишу, что Крымшамхалов и Батчаев, согласно исходящей от них информации, считали, что они участвуют в операции по взрывам федеральных объектов. Ну, наверно, они представляли себе, как взлетает на воздух Кремль, Лубянка, здание Генштаба... Но взрывы произошли преждевременно и не в тех местах, которые предполагалось взорвать. То есть их банальным образом обманули. Они считали, что их взрывчаткой будут взрывать Кремль, а взорвали жилые дома, те самые, где складировалась взрывчатка.
— Ну, первый дом — преждевременно и не в том месте, — мучил я посредника. — А ты спроси, когда второй дом взорвался «преждевременно» и тоже «не в том месте», их это не смутило? Крымшамхалов ответил: «Не смутило». 
«Между августом 2001 года, когда отрывки из книги Фельштинского и Литвиненко впервые появились в «Новой газете», и переизданием в апреле 2004-го случилась удивительная история, — сообщает Латынина. — ...Гочияев, Батчаев и Крымшамхалов вышли на контакт с Литвиненко и оживленно стали обмениваться с ним письмами. Обстоятельства этого обмена... настолько фантастичны, что они заслуживают отдельного рассказа».
Заслуживают, и сейчас вы этот рассказ услышите, как говорится, из первых уст. Мелкие уточнения по ходу рассказа. Как историк я все придираюсь к фактам. Гочияев, Батчаев и Крымшамхалов вышли на контакт со мною, а не с Литвиненко (о чем было заявлено нами С. Ковалеву 25 июля 2002 года, текст заявления опубликован). И всю работу с ними проводил я, а не Литвиненко. И конечно, хотелось бы, чтобы в следующий раз, пересказывая про меня какие-то «фантастические» историии, Латынина предварительно узнавала бы у меня, что правда, а что нет.
Заявление Гочияева, датированное 24 апреля 2002 года, я получил позже, не 24 апреля. Письмо Крымшамхалова и Батчаева, датированное 28 июля и полученное после 28 июля, я никак не мог обнародовать 25 июля во время телемоста с Общественной комиссией по расследованию взрыва жилых домов. Во время телемоста я сообщил о поступающей от Крымшамхалова и Батчаева информации и о смысле этой информации. 
«Никаких доказательств этой версии ни до, ни после представлено не было», — пишет Латынина. Простите, а письмо Крымшамхалова и Батчаева — это не доказательство? А какой мне смысл предъявлять Латыниной доказательства, если на любой поступающий от меня документ она говорит «это не доказательство». А что тогда доказательство? Письменный приказ Патрушева Крымшамхалову взорвать дом в Москве? Но и в этом случае Латынина скажет, что приказ — подделка, потому что никто никогда такой приказ письменно не даст ни на каком уровне. И действительно, нет такого письменного приказа и быть не может.
Латынину все мучает вопрос, почему именно в марте 2002 года стали выходить на меня посредники? Уточним, что только один посредник. Всего один! И потом его сменил другой посредник. То есть мы говорим о двух людях, а не о какой-то армии посредников. Почему именно в марте? Версия Латыниной: «Ответ прост: именно весной 2002-го грузины, под давлением американцев, начали вычищать боевиков из Панкиси».

Да, дались Вам эти американцы. В январе 2002 года Березовский заявил, что он финансирует документальный фильм «Покушение на Россию» и что за взрывами домов стоят российские спецслужбы. Стало ясно — всем стало ясно, и ФСБ, и чеченцам, — что его интересует эта тема. 5 марта в Лондоне состоялась презентация фильма. И уже через несколько дней на меня и вышел посредник Гочияева (или тех, кто его контролировал) и, не стесняясь, предложил показания Гочияева за 3 миллиона долларов.

Американцы... Березовский, а не американцы. И что я теперь должен от материала отказываться из-за того, что кто-то мечтает получить за него деньги Березовского? Пусть мечтают. Мечтать не вредно.
Латынина позволила себе процитировать отрывок из показаний Крымшамхалова. Давайте и я коснусь этого момента. Да, моим вторым посредником был человек по имени Ваха. Я никогда не встречал его, я не знаю его фамилии. И не знаю его настояшего имени. Но я очень благодарен ему за все, что он тогда для меня делал. В отличие от первого посредника, жившего в Париже, Ваха находился в Грузии, там, где скрывались Гочияев, Крымшамхалов и Батчаев. Деккушев был тоже в Грузии, но к Крымшамхалову и Батчаеву по неизвестным мне причинам он отношения уже не имел. Он скрывался в каком-то другом районе. По моей информации, после того как Крымшамхалов и Батчаев вышли на меня, ФСБ связалась с грузинскими спецслужбами и на контрактной основе наняла людей для поимки Деккушева (с которым у меня никогда не было контактов), Крымшамхалова и Батчаева. И вот эта система — уверен, что в данном случае мне поверит даже Латынина — сработала. ФСБ заплатила грузинам деньги, и те схватили Деккушева. 14 июля его передали России. С этого момента и начала поступать ко мне информация от Крымшамхалова и Батчаева. Им стало ясно, что дни их сочтены. Было уже не до денег. С 14 по 28 июля я снимал с них показания письменно и на видео. 28 июля или вскоре после 28-го на мой факс пришло письмо Крымшамхалова и Батчаева Сергею Ковалеву. Через несколько дней почтой пришел оригинал документа. 

Мне очень нравится, когда Латынина дает ФСБ советы, как этой организации лучше провести расследование, чтобы народ начал ей верить и чтобы можно было сохранить лицо. Как нужно открыто рассказать о том, что было в Рязани, чтобы народу стало ясно, что ФСБ не минировала там дом. Как было бы лучше уволить Патрушева после рязанских событий... Прямо так в ФСБ и ждут советов Латыниной; только и думают о том, чтобы лицо сохранить. Да нет там лица, Юлия, с 1917 года нет. И, конечно, меня коробит от того, что слова «либералы», «либеральная» у Латыниной по контексту какие-то ругательные, а о проколах ФСБ она печется ну как о своих собственных. Известный вопрос «С кем вы, мастера культуры?» просто напрашивается.
Я абсолютно не разделяю причитаний Латыниной, проходящих через всю ее статью: ах, какое у нас тупое правительство, ах, какая у нас глупая ФСБ. Все делают себе во вред, никак не соглашаются рассказать народу правду, провести объективные расследования, чтобы все увидели, что не они убивали и взрывали. «В 1999 году ФСБ как единой злой воли не существовало. Это была толпа одичавших рэкетиров, каждый из которых окучивал свой кусок. Эта единая воля появилась только с Путиным: Путин создал ее, чтобы перебить крышу. Чтобы уйти из-под семьи», — это еще один аргумент Латыниной в пользу того, что не ФСБ взрывала дома.
Только, как мне видится, это как раз аргумент в пользу того, что за сентябрьскими терактами стояла ФСБ, чтобы проще было поставить у власти своего президента; чтобы можно было перестать наконец быть «толпой одичавших рэкетиров»; чтобы можно было забрать себе всю Россию, а всех своих просто продвинуть на высшие государственные посты. Да умное у вас правительство. Очень умное. И ФСБ у вас очень умная. Они согнули вас в бараний рог за какие-то 10 лет.
Бессмысленно разговаривать с человеком, который не слышит и не читает. Юлия Латынина, безусловно, меня если и читает, то не слышит. Будем надеяться, что прочитают и услышат другие.
Бостон, 4 октября 2009 г.