Путина ждут лавры Ельцина и Горбачева
Праздник со слезами на глазах – это состояние нашей внешней политики в дни юбилейных салютов. Никогда прежде российская дипломатия не носила праздничного мундира с такими зияющими дырами, как с 8 по 11 мая 2005 года.
Еще за несколько недель до того, как плотники принялись сколачивать помосты рядом с Бессмертным Трупом, многим казалось, будто худшее осталось позади. Отцвели треклятые тбилисские тюльпаны. Украинские апельсины снова пахнули привычной колгоспной вишней. Обитатели киргизских тюрем, претендующие на президентство, оказались не менее покладистыми, нежели прежние президенты, чуть не угодившие в тюрьму. Утихла ярость от молдавских дерзостей. И даже собственная дурь, от которой хотелось спрятаться где-нибудь в бразильской глуши, уже не казалась столько безудержной и непроходимой.
Полсотни лидеров планеты плюс-минус какой-нибудь Саакашвили – это не могло быть ничем иным, кроме успеха. Не такие же они хамы, все эти президенты с премьерами, чтобы потреблять отборные яства-пития и тут же говорить хозяевам гадости.
Но оказалось, что задачка эта никакой не бином Ньютона. Во-первых, гадости хозяевам Кремля не обязательно говорить в самом Кремле. Во-вторых, не обязательно что-то говорить – достаточно о чем-то промолчать.
Из братской могилы
Все внешнеполитические доктрины Российской Федерации, отражавшие как смену президентов, так и смену президентских предпочтений, ставили в приоритетный угол отношения с бывшими советскими республиками. Еще во времена обманчивого термина «ближнее зарубежье», который таил в себе остаточный гонор московского политбюро, никто (за исключением прибалтов) не подвергал сомнению целесообразность послесоветского объединения сил.
Спорили только о формах. Спорили полтора десятилетия. Собирали деньги на общее телевидение. Создавали Секретариат и другие бюрократические конторы. Съезжались генералы и сообща отражали внешние угрозы на ящиках с песком. Шпионы что-то тихо шептали друг дружке в ухо. Президенты распахивали объятья с той мерой лицемерия, которая диктовалась обстоятельствами. Все это оказалось липой. Пустой тратой денег. Политической наркотой. Экономическим самоедством.
Совещание глав СНГ в канун Великой Победы (минус Саакашвили – плюс Туркменбаши) вошло в историю под вздохи всеобщего облегчения, связанного с тем, что все живыми, хотя и поодиночке, выбрались из братской могилы.
Нет больше никакого СНГ, сказали все. И никогда не было, уточнили многие. Европейцы начинали с Объединения угля и стали – вот бы и нам придумать что-нибудь похожее, помечтали отдельные эрудиты.
Юбилейный раздрай бывших советских республик выглядит как вторичный развал СССР. Как и в первый раз, похороны прошли под председательством России, все эти годы не выпускавшей из рук поводья СНГ. Отныне В. Путину надлежит куда реже пользоваться «улыбкой жалкой обманутого сына над промотавшимся отцом». Это при нем Грузия, Украина, Молдавия резко отшатнулись от Москвы. Сегодня они рвутся в НАТО резвее, нежели балтийцы при Горбачеве-Ельцине 90-х.
В Вашингтоне большинство дипломатических представительств стоит на улице, которую неформально называют Посольским Рядом. Канадская миссия – исключение. Она между Белым домом и Капитолием. Особая честь объясняется просто: ближайший сосед, крупнейший партнер, надежный друг. По таким меркам сидеть бы на трибуне справа от Путина украинскому президенту. Но там был не Ющенко. Там был Буш.
На безымянной высоте
В Москве Буш смеялся так часто и так беспричинно, что его легко было принять за идиота. Но, поразмыслив, трудно придумать поведение умнее. Буш давно и многое не одобряет в Путине. Однако ссориться с ним не хочет. Дома Буша критиковали за поездку в Москву. Буш приехал, но обрамил свое пребывание на параде визитами в Ригу и Тбилиси. Выбрал две точки, от которых у Кремля по всему телу зуд. За что на него и напустили кремлевскую телевизионную свору.
Свора беззубая, но пыли много. За нею нам самим ничего не различить. Отчего 150 тысяч в крохотной Грузии собрались на встречу с Бушем? Власти согнали, бес попутал, сердце привело? Отчего главный европейский комиссар, едва устоявший 9 мая под лавиной путинской лести, считает Латвию образцом воскресшей демократии? Хуже Путина разбирается в демократии? Дали взятку? Влюбился в Вике-Фрейбергу? И вообще, представляем ли мы, как выглядели бы рижские и тбилисские речи Буша, будь он и впрямь тем заклятым ворогом, каким его малюет наше свободное ТВ?
Россия – не пятак, чтобы всем нравиться. Александр Третий был прав, назвав её главными союзниками русскую армию и военно-морской флот. Однако и другими союзниками император не пренебрегал, отчего его именем до сих пор зовется один из главных парижских мостов.
Нам еще долго не подъехать к этому мосту без шенгенской визы. Совещание с руководителями Европейского Союза было последней надеждой на успех ВМС – Великого Московского Сидения. Результаты оказались жалкими. Ни на одном направлении российская дипломатия ни на пядь не приблизилась к какой-либо из провозглашенных целей. Четыре дорожные карты согласованы, однако детали их ждут оглашения. По простой причине: докладывать не о чем. Скопируйте благонамеренные бумажки, подписанные в 300-летнем Санкт-Петербурге, и юбилейной Москве нечего ловить. Остается сменить лишь дату и место нового согласования.
Деньги, потраченные на праздник, огромные усилия для вывоза под бок Мавзолея лидеров Большой Полусотни не принесли ожидаемых плодов, однако приподняли площадку обзора на высоту, с которой наши позиции видны более четко. У нас мало союзников, и ряды их тают. Нас меньше боятся, однако пустоты страха не восполняются уважением. Наш лидер по-прежнему молод и энергичен, но он устал и сник.
Вилла для народа
Реальные итоги двух президентств В.В. Путина станут приговором системе назначения преемника. Даже Б.Н. Ельцин, которого не сравнить с Путиным образованием и манерами, добился большего. Поскольку в отличие от своего избранника не был обязан ничем и никому.
Внешняя политика всегда упирается лбом в политику внутреннюю. Встреча Буша с московскими «диссидентами», унылая и формальная сама по себе, является точным отражением той выжженной плеши, какой является политическая сцена страны. У нас не с кем говорить, кроме как с Путиным, но и с ним общаться скучно. Известно, что услышишь, и ясно, что получишь.
Слова Путина тонут под грузом его дел. Он прикрывается мнением бесхитростного большинства, хотя сам же это мнение лепит. Он ругает бюрократизм перед скопищем отборных бюрократов. Сквозь его иронию, прежде забавную, прорывается тяжелый казарменный юмор. Он все чаще посматривает на себя с чувством глубокого удовлетворения. Его тешат внешние знаки приязни, хотя нет ничего более зыбкого, нежели президентская дружба.
Только очень недальновидных россиян может забавлять бессилие высшей власти. Неудачное президентство редко бывает неудачным для самого президента. Где-нибудь в мире всегда найдется уголок для его уютной виллы. Но для народа заморских вилл не придумано.
Безвкусица и бесплодность победного юбилея показали всем и со всей очевидностью, что предстоящие два года нельзя оставлять на волю Путина и его крепостной команды. Тем более что будущее не ласковее прошлого. Как раз в дни юбилея стал наполняться нефтепровод на Джейхан. Через полгода Баку начнет продавать нефть Европе, минуя Москву. И, минуя Москву, получать деньги. Хорошо, если это отразится только на кадровом составе московских овощных рынков. А если на рынке оружия? Что тогда делать? Продавать его Баку? Значит, портить отношения с Ереваном, который сидит без гроша за душой. И что станет там с нашим базами, если их не посетит Джордж Буш?
Еще за несколько недель до того, как плотники принялись сколачивать помосты рядом с Бессмертным Трупом, многим казалось, будто худшее осталось позади. Отцвели треклятые тбилисские тюльпаны. Украинские апельсины снова пахнули привычной колгоспной вишней. Обитатели киргизских тюрем, претендующие на президентство, оказались не менее покладистыми, нежели прежние президенты, чуть не угодившие в тюрьму. Утихла ярость от молдавских дерзостей. И даже собственная дурь, от которой хотелось спрятаться где-нибудь в бразильской глуши, уже не казалась столько безудержной и непроходимой.
Полсотни лидеров планеты плюс-минус какой-нибудь Саакашвили – это не могло быть ничем иным, кроме успеха. Не такие же они хамы, все эти президенты с премьерами, чтобы потреблять отборные яства-пития и тут же говорить хозяевам гадости.
Но оказалось, что задачка эта никакой не бином Ньютона. Во-первых, гадости хозяевам Кремля не обязательно говорить в самом Кремле. Во-вторых, не обязательно что-то говорить – достаточно о чем-то промолчать.
Из братской могилы
Все внешнеполитические доктрины Российской Федерации, отражавшие как смену президентов, так и смену президентских предпочтений, ставили в приоритетный угол отношения с бывшими советскими республиками. Еще во времена обманчивого термина «ближнее зарубежье», который таил в себе остаточный гонор московского политбюро, никто (за исключением прибалтов) не подвергал сомнению целесообразность послесоветского объединения сил.
Спорили только о формах. Спорили полтора десятилетия. Собирали деньги на общее телевидение. Создавали Секретариат и другие бюрократические конторы. Съезжались генералы и сообща отражали внешние угрозы на ящиках с песком. Шпионы что-то тихо шептали друг дружке в ухо. Президенты распахивали объятья с той мерой лицемерия, которая диктовалась обстоятельствами. Все это оказалось липой. Пустой тратой денег. Политической наркотой. Экономическим самоедством.
Совещание глав СНГ в канун Великой Победы (минус Саакашвили – плюс Туркменбаши) вошло в историю под вздохи всеобщего облегчения, связанного с тем, что все живыми, хотя и поодиночке, выбрались из братской могилы.
Нет больше никакого СНГ, сказали все. И никогда не было, уточнили многие. Европейцы начинали с Объединения угля и стали – вот бы и нам придумать что-нибудь похожее, помечтали отдельные эрудиты.
Юбилейный раздрай бывших советских республик выглядит как вторичный развал СССР. Как и в первый раз, похороны прошли под председательством России, все эти годы не выпускавшей из рук поводья СНГ. Отныне В. Путину надлежит куда реже пользоваться «улыбкой жалкой обманутого сына над промотавшимся отцом». Это при нем Грузия, Украина, Молдавия резко отшатнулись от Москвы. Сегодня они рвутся в НАТО резвее, нежели балтийцы при Горбачеве-Ельцине 90-х.
В Вашингтоне большинство дипломатических представительств стоит на улице, которую неформально называют Посольским Рядом. Канадская миссия – исключение. Она между Белым домом и Капитолием. Особая честь объясняется просто: ближайший сосед, крупнейший партнер, надежный друг. По таким меркам сидеть бы на трибуне справа от Путина украинскому президенту. Но там был не Ющенко. Там был Буш.
На безымянной высоте
В Москве Буш смеялся так часто и так беспричинно, что его легко было принять за идиота. Но, поразмыслив, трудно придумать поведение умнее. Буш давно и многое не одобряет в Путине. Однако ссориться с ним не хочет. Дома Буша критиковали за поездку в Москву. Буш приехал, но обрамил свое пребывание на параде визитами в Ригу и Тбилиси. Выбрал две точки, от которых у Кремля по всему телу зуд. За что на него и напустили кремлевскую телевизионную свору.
Свора беззубая, но пыли много. За нею нам самим ничего не различить. Отчего 150 тысяч в крохотной Грузии собрались на встречу с Бушем? Власти согнали, бес попутал, сердце привело? Отчего главный европейский комиссар, едва устоявший 9 мая под лавиной путинской лести, считает Латвию образцом воскресшей демократии? Хуже Путина разбирается в демократии? Дали взятку? Влюбился в Вике-Фрейбергу? И вообще, представляем ли мы, как выглядели бы рижские и тбилисские речи Буша, будь он и впрямь тем заклятым ворогом, каким его малюет наше свободное ТВ?
Россия – не пятак, чтобы всем нравиться. Александр Третий был прав, назвав её главными союзниками русскую армию и военно-морской флот. Однако и другими союзниками император не пренебрегал, отчего его именем до сих пор зовется один из главных парижских мостов.
Нам еще долго не подъехать к этому мосту без шенгенской визы. Совещание с руководителями Европейского Союза было последней надеждой на успех ВМС – Великого Московского Сидения. Результаты оказались жалкими. Ни на одном направлении российская дипломатия ни на пядь не приблизилась к какой-либо из провозглашенных целей. Четыре дорожные карты согласованы, однако детали их ждут оглашения. По простой причине: докладывать не о чем. Скопируйте благонамеренные бумажки, подписанные в 300-летнем Санкт-Петербурге, и юбилейной Москве нечего ловить. Остается сменить лишь дату и место нового согласования.
Деньги, потраченные на праздник, огромные усилия для вывоза под бок Мавзолея лидеров Большой Полусотни не принесли ожидаемых плодов, однако приподняли площадку обзора на высоту, с которой наши позиции видны более четко. У нас мало союзников, и ряды их тают. Нас меньше боятся, однако пустоты страха не восполняются уважением. Наш лидер по-прежнему молод и энергичен, но он устал и сник.
Вилла для народа
Реальные итоги двух президентств В.В. Путина станут приговором системе назначения преемника. Даже Б.Н. Ельцин, которого не сравнить с Путиным образованием и манерами, добился большего. Поскольку в отличие от своего избранника не был обязан ничем и никому.
Внешняя политика всегда упирается лбом в политику внутреннюю. Встреча Буша с московскими «диссидентами», унылая и формальная сама по себе, является точным отражением той выжженной плеши, какой является политическая сцена страны. У нас не с кем говорить, кроме как с Путиным, но и с ним общаться скучно. Известно, что услышишь, и ясно, что получишь.
Слова Путина тонут под грузом его дел. Он прикрывается мнением бесхитростного большинства, хотя сам же это мнение лепит. Он ругает бюрократизм перед скопищем отборных бюрократов. Сквозь его иронию, прежде забавную, прорывается тяжелый казарменный юмор. Он все чаще посматривает на себя с чувством глубокого удовлетворения. Его тешат внешние знаки приязни, хотя нет ничего более зыбкого, нежели президентская дружба.
Только очень недальновидных россиян может забавлять бессилие высшей власти. Неудачное президентство редко бывает неудачным для самого президента. Где-нибудь в мире всегда найдется уголок для его уютной виллы. Но для народа заморских вилл не придумано.
Безвкусица и бесплодность победного юбилея показали всем и со всей очевидностью, что предстоящие два года нельзя оставлять на волю Путина и его крепостной команды. Тем более что будущее не ласковее прошлого. Как раз в дни юбилея стал наполняться нефтепровод на Джейхан. Через полгода Баку начнет продавать нефть Европе, минуя Москву. И, минуя Москву, получать деньги. Хорошо, если это отразится только на кадровом составе московских овощных рынков. А если на рынке оружия? Что тогда делать? Продавать его Баку? Значит, портить отношения с Ереваном, который сидит без гроша за душой. И что станет там с нашим базами, если их не посетит Джордж Буш?
