Пространство традиционных демократий сжимается, как шагреневая кожа, и то, что это оправдывается необходимостью защищать и распространять демократию, служит слабым оправданием.

        Интеллектуалы огорчены тем, что Обама, не постеснявшийся принять Нобелевскую премию просто за то, что он – не Буш, не отменил весьма существенных ограничений демократии, введенных последним (начиная с формирования Министерства безопасности).

        Те же самые интеллектуалы рукоплещут приходу к власти в Молдавии коалиции четырех «демократических» партий, представители которых немедленно начали предавать анафеме русскоязычные СМИ (само их существование трактуется как «информационная оккупация») и выбрасывать оппозиционный телеканал «NIT» на улицу из его помещений. Эта «демократия» (в нашей стране все популярней становится ее написание через «И» – «ДИМАкратия», когда-то в шутку введенное Дмитрием Рогозиным) хорошо памятна всем по временам распада Советского Союза и кишиневскому лозунгу «чемодан – вокзал – Россия». К подлинной демократии, понятно, она имеет такое же отношение, как указанный лозунг – к праву наций на самоопределение, но сегодня торжествует именно это, площадное и тоталитарное понимание этого термина.

        Возможно, ограничение демократии представляет собой новый фундаментальный тренд. В конце концов, нормальный человек всегда предпочитает сегодняшнее потребление завтрашнему. Это нормально и это понятно – особенно нам, привыкшим воспринимать словосочетание «светлое будущее» как аналог бородатых анекдотов про тещу. Однако технологический прогресс, вне которого человечество в его современном самовосприятии попросту невозможно, как раз и представляет собой такое «завтрашнее» и при этом отнюдь не гарантированное потребление. Ведь открытие новых технологических принципов (не путать с их последующей коммерционализацией – занятием вполне предсказуемым и рыночным) означает вкладывание денег именно в завтрашний день. Полная неясность в отношении характера и даже просто наличия результата, не говоря уже о сроках окупаемости, делает это занятие принципиально нерыночным – и здравомыслящие люди, естественно, отказываются от него ради текущего потребления.

        Демократические институты возводят их волю в ранг государственной политики, останавливая технологический прогресс и подрывая тем самым фундаментальные представления человечества о самом себе.

        И ограничения демократии, очевидные в США после 11 сентября 2001 года, возможно, являются проявлением не злонамеренного скудоумия Буша и «неоконов», но закономерным этапом развития человеческого общества – своего рода «постдемократией», идущей на смену привычной нам и являющейся нашей целью, но существующей уже много веков совокупности институтов и принципов.

        Предупреждая истерику идеологизированной части интеллектуальцев (реагирующих, например, на признание эффективности Сталина примерно так же, как его палачи реагировали на признание наличия хороших дорог в фашистской Германии), вынужден обратить ее внимание на то, что изложенное не означает, что ограничение демократии само по себе есть технологический прогресс. Чтобы убедиться в нелепости такого утверждения, в нашей стране достаточно посмотреть по сторонам.

        Однако попытка стимулировать технологический прогресс в современных условиях, возможно, неизбежно ведет к ее ограничению. В конце концов, США остаются наиболее передовой частью человеческого общества не только в технологическом, но и в тесно связанном с ним социальном плане, отчасти показывая нам наше собственное будущее – или, как минимум, его возможности.

        Косвенное (хотя, конечно, только косвенное) подтверждение этого зреет у нас под боком: вслед за суверенной Россией тернистым путем недемократического греха вот-вот шагнет самостийная Украина.

        Как обычно, все дело в выборах: диктаторы порождаются не диктаторами, но слабыми, несовершенными демократиями. Это случай не только нашей страны – это случай почти всего постсоветского пространства (за исключением разве что Молдавии последних восьми лет).

        Украина – не исключение.

        17 января там пройдут президентские выборы, на которых, скорее всего, во второй тур пройдут Янукович и Тимошенко. В самом деле: «украинский Горбачев» Ющенко сделал свое дело и теперь может идти рекламировать пиццу. «Украинский Джинджич» Яценюк в отсутствие Милошевича, которого надо продать за 30 миллионов (конечно же, не сребреников), так и не смог «встать на крыло». А вроде бы поддерживаемого Березовским «всеобщего спойлера» ждет та же судьба, что и все начинания этого персонажа в третьем тысячелетии.

        Особую пикантность ситуации добавляет то, что противостояние Янукович – Тимошенко, по интенсивно распространяемым слухам, вполне отражает противостояние Медведев – Путин: формальное государство в лице первого вроде бы поддерживает Януковича, а реальная власть в лице второго – Тимошенко.

        На самом деле это, конечно же, полная ерунда. С одной стороны, наши тандемократы, вроде, договорились о перспективе-2012 (а значит, по крайней мере, до августа 2010 года этой их договоренности хватит), а с другой – на Украине нет не то что пророссийских, но даже и проукраинских кандидатов в президенты. В этом, собственно, вся проблема; впрочем, так бывает с молодыми национальными демократиями.

        Победа Януковича в первом туре будет напоминать победу Зюганова в первом туре в 1996 году. Один взгляд на эту самодовольно-основательную фигуру исключает возможность его превращения в президенты: Ипполит из «Иронии судьбы» может быть прекрасным домоуправом, но в космонавты (да и в президенты) таких, к сожалению, не берут. В России ближе всего к нему по своему психотипу глава «патриотов России» Семигин. Когда-нибудь, вероятно, он сможет вплотную приблизиться к заветному барьеру, позволяющему пройти в Госдуму, но каким бы ни был этот барьер – 7, 5 или 3% – данный персонаж сможет только приблизиться к нему снизу.

        Совместная американо-российская ставка на Тимошенко столь же очевидна, что и переговоры о СНВ. Стоило окружению Ющенко заикнуться об использовании эпидемии гриппа для переноса выборов (и выигрыша времени, который мог изменить политическую ситуацию), как уважаемый президент, плотно окруженный стэнфордскими советниками, пресек все инсинуации по этому поводу.

        В самом деле: зачем ограничивать демократию, пока она ведет к нужному результату?

        Поэтому после первого тура его победителя Януковича ждет неприятный сюрприз: его избирательная кампания захлебнется, а сам он окажется в роли Ле Пена на президентских выборах во Франции, став фактором консолидации против себя всех общественных сил.

        Тот, кто не может голосовать за Тимошенко, во втором туре проголосует против Януковича – и премьер станет президентом.

        В России Тимошенко в силу личной эффективности и пренебрежения экономическими последствиями своих решений принято сравнивать с Чубайсом. Увы, Тимошенко – не «Чубайс в юбке», скорее, она «Путин в юбке».

        Сигналы, поступающие сегодня из БЮТ, свидетельствуют о подготовке к решительной «зачистке» политического пространства Украины в стиле, хорошо известном россиянам.

        Цель, насколько можно понять, заключается в превращении БЮТ в украинский аналог нынешней «Единой России» при помощи достижения полного информационного и политического доминирования. Если обычное вульгарное запугивание и подкуп депутатов Верховной Рады не принесут БЮТ чаемое большинство, Тимошенко проведет досрочные парламентские выборы, сомнений в демократичности которых не возникнет ни у одного западного наблюдателя – по тем же причинам, по которым их не возникало у этих же наблюдателей в отношении почти поголовного голосования за «оранжевых» на Западной Украине.

        Политическая система Украины будет весьма быстро – менее чем за год – приведена к нынешнему российскому виду, а сегодняшним «хозяевам жизни» и от политики, и от бизнеса придется довольствоваться ролью простых украшений, символизирующих преемственность демократических традиций. Единственной доступной им альтернативой будет публичное исполнение роли боксерских груш, на которых непонятливым демонстрируются новые «правила игры».

        Экономическая ситуация будет при этом усугубляться. С одной стороны, Украина существенно уязвимей России, по объективным причинам: покупая значимую часть потребляемых энергоносителей, страна использует их в металлургии, химии и машиностроении, наиболее затронутых кризисом.

        С другой стороны, Тимошенко показала, что для укрепления своего имиджа в развитых странах готова жертвовать национальной экономикой (символом этого стало резкое снижение ввозных пошлин на продовольствие в ее первое премьерство).

        Выходом из беспросветного экономического положения будет продолжение нащупанной Ющенко политики отвлечения людей от их текущих проблем разжиганием ненависти к России, искоренением русского языка и русской культуры.

        Это даст нашей стране значительное количество не только гастарбайтеров, но и беженцев, которые будут способствовать стабилизации этнокультурного баланса, уравновешивая собой приток людей из Закавказья и Средней Азии и, соответственно, повышая миграционную емкость России.

        С другой стороны, восстановление между Европой и Россией «санитарного кордона» межвоенного периода, на сей раз в виде Польши и Украины, объективно будет способствовать ускорению интеграции России и Китая, что в современных условиях будет означать замещение западного влияния в России китайским.

        Это вряд ли повысит уровень демократии в нашей стране, хотя он и так недопустимо низок, но станет дополнительным подтверждением гипотезы о ее постепенном изживании современным человечеством.

Автор — директор Института проблем глобализации, д.э.н.

Фотография РИА Новости