Ответ. Госсовет – руководящий орган, который самовозбуждается в процессе принятия решений чрезвычайной государственной значимости. В отсутствие президента орган остается в пассивном состоянии. В последние годы Госсовет решал вопросы ускорения размножения населения, совершенствования огнестрельного оружия Вооруженных сил, снижения неуспеваемости среди второгодников, повышения породности импортного скота. По всем вопросам правительству даны поручения. Дальнейшая судьба поручений не известна.

В. Чему было посвящено заседание Государственного Совета 22 января 2010-го года?

О. По данным независимого международного агентства Pomorde International, каждого оппозиционного деятеля в России избивают в 21,7 раза чаще, чем в Ботсване. С учетом того, что в России оппозиции нет, данная цифра, отраженная в процентах, изображается знаком ∞, то есть бесконечность. Это компрометирует государственное устройство нашей Родины. Попытки сократить бесконечность средствами ОМОНа хотя бы наполовину ни к чему не привели. Только после того, как подсчет был поручен г-ну В. Чурову, удалось сократить площадь бесконечности на 11,4 процента. Это неплохо, но недостаточно.

В. Кто пришел на Госсовет?

О. Кого звали, тот и пришел. Пришли: Б. Грызлов, второе лицо «Единой России», С. Миронов, глава «Справедливой России», Г. Зюганов, начальник коммунистов, В. Жириновский, ум, честь и совесть ЛДПР, а также С. Митрохин и Г. Бовт, лидеры, соответственно, «Яблока» и Союза Правых Сил, которых недруги называют поскребышами либеральной демократии. Пришла еще Н. Корнеева из «Патриотов России» — партии, брошенной своим кумиром ради НАТО.

В. Кого не звали на Госсовет?

О. Не звали Немцова, Каспарова, Лимонова и Путина. Но Путин пришел.

В. А почему первые трое не пришли?

О. Не так хотелось.

О. В этом-то вся штука. Никаких проблем не возникало, пока Путин не обращал внимания на проказы своего выдвиженца. Медведев собирал сливки элиты у себя в Кремле, Путин — в Белом доме, а взмыленные министры черными мерседесными стаями носились между Красной площадью и Краснохолмской набережной. Но тут не сложилось. Как писала газета «Ведомости», ссылаясь на неназванного члена Госсовета, «появление Путина не планировалось: правительство только в начале недели запросило в Кремле материалы для ознакомления. О том, что премьер-министр собирается выступить, стало известно в день заседания».

Внезапное появление Путина вызвало в Кремле переполох. Обслуга ненавидит сюрпризы. Проблемы приходится решать на бегу. Если два орла равны, то кто из них равнее? Если у одного слова отливаются в гранит, то у второго – во что? Если дать обоим одинаковые кресла, то Путин станет чуть повыше – а это допустимо? Или, скажем, микрофоны. Если дело дойдет до перепалки, то кому кого перебивать и кому у кого отключать? Это не смех, это – человеческие жизни, которые висят на волоске. Пока в воздухе висело, кто из них выступит со вступительным словом, у двух помощников было предынфарктное состояние. К счастью, Путин оказался без текста, потому и обошлось.

В. Но зато с докладом выступил сам Медведев?

О. Нет, доклад от имени какой-то непонятной рабочей группы зачитал Г.Б.Боос – губернатор и «едровый» вождь из Калининградского гау. Чуть похудевший, мужественный, никогда по лицу не догадаешься, что в прошлом он был активным демократом ельцинского розлива. Отвесил поклон Медведеву, особо низкий – Путину, и общий поклон – всей «Единой России». Врал он по-всякому: с цифрами в руках, с цифрами без рук и с руками без цифр, отчего с трибуны сошел с чувством заметного облегчения. Примечательно, что на этот доклад потом не сослался никто – будто и не было никакого Бооса. Ну а дальше партийные боссы говорили по нисходящему ранжиру.

В. Можно ли передать кратко, о чем говорил в своем пространном выступлении Б. Грызлов?

О. Можно. Ни о чем.

В. Но зато Г. Зюганов – уж он-то, наверное, врезал по-народному, раззудись, так сказать, плечо?

О. Геннадий Андреевич – любимый проект Кремля, «инфант террибль» эпохи развитой тандемократии. Когда он выдыхается, его подкармливают из ложечки Сталиным, перетертым с клубникой. Зюганов с его двенадцатью процентами морщинистых комсомольцев – оппозиция, о которой мечтает любая власть. Её можно пускать во все телевизоры, развешивать над всеми площадями. Если не демонстрировать ошейник и поводок, то компартию можно даже выводить напоказ приезжим «из цивилизованных стран». Сначала приезжие недоумевают: политики как политики, при чем тут коммунизм? Но стоит Геннадию Андреевичу произнести нечто вроде того, что он ввернул на Госсовете («Есть уникальный опыт модернизации нашей советской страны и Китайской Народной Республики») – как все начинают сочувствовать Путину с Медведевым и даже приглашают их откушать омаров в Кенненбанкпорте.

В. Но разве соратникам Зюганова не достается от власть имущих?

О. Это как раз тот случай, когда бьет – значит, любит. После того, как либеральную демократию в России запахали и присыпали тремя слоями ДДТ, миллионы зачумленных избирателей бродят в тягостном сомнении, кому бы отдать голос. Одни отсиживаются на кухнях, другие от отчаяния голосуют за коммуняк. Этот протестный электорат поднимает влияние КПРФ до опасного предела, ввиду чего приходится мало-мало бить их по телу. Вот как об этом сказал на Госсовете сам Г. Зюганов: «Мы приехали проводить встречу (в Республику Мари-Эл). Нас, встретив, трижды остановили на дороге. Потом встретил ОМОН, 20 депутатов огрел дубинами. Когда мы попросили Государственную Думу создать комиссию и расследовать эти факты – уклонились». И еще, уже про события в Кузбассе: «У нас Останина, депутат Государственной Думы, наш секретарь, выступила в газете «Россия» с небольшим интервью, сказала, дословно: «Регион страха, где нет места свободным выборам». Три судебных иска: по линии администрации на 500 тысяч, по линии избирательной комиссии – на 500 тысяч и по линии регионального отделения партии «Единая Россия» – ещё на 500 тысяч. На полтора миллиона претензии к депутату Государственной Думы, нашему секретарю, возглавляющему список. Такого прецедента ни в одной истории не было, за слова ещё никто так не наказывал».

В. Неужели штраф в полтора миллиона деревянных – это больнее, чем вздернуть на дыбу, вырвать язык или дать десять лет без права переписки?

О. Да, тут борец за мир и труд дал маху. В. Путин, выступая с заключительным словом, не преминул воспользоваться оплошностью нашего одомашненного Марата. С язвительной улыбкой Путин сказал: «(Тут) было сказано, что никогда не было практики преследования за идеи, за дела. Вспомним пресловутую статью за антисоветскую деятельность. Она была и активно применялась. А если мы вспомним Зощенко, который как-то сказал, помните, была у него такая фраза: «Говорят, слово не воробей, вылетит – не поймаешь. А у нас догонят, поймают и посадят».

В. А что, при Путине нет такого, чтобы догнать и посадить?

О. Чтобы посадить – есть. Нет Зощенко.

В. Но ведь позвали же для чего-то Жириновского?

О. Владимир Вольфович – биологическое чудо дарвинизма. Правым глазом он внимательно разглядывает Медведева, левый не спускает с Путина. Путин пишет в блокнот, Медведев почесывает ухо. К чему бы? Жириновский такие уравнения решает на лету и начинает говорить о любви к Родине, которая лучше всех: «С Китаем сравнивать не надо – авторитарный режим, и с Америкой – искусственное государство… Я предлагаю: давайте хорошо в истории говорить о царской России, о советской и о новой. Это наша страна, это наш народ» Тут правый глаз замечает, что Медведев чесать ухо перестал. Следует мгновенная смена регистра: это, мол, что у нас за выборы! «Одна девушка в бюстгальтере вынесла копию протокола. Не выпускают: не выноси ничего. Милиция стоит и не пускает никого». Правым – на Путина: «Вот Кремль, вот здесь, в этом зале, порядок, демократия». Левым, на Медведева: «Давайте 100 метров от этого места – уже хуже, а 300 километров – ещё хуже, а 1000 километров – вообще произвол и насилие». Правый: «Мы – нормальное, хорошее государство, нас уважают и любят». Левый: «И ничего мы не потеряем. Чем меньше людей, тем больше ресурсов на каждого человека падает. Не надо слишком большого населения». Кудесник логики. Нет, мастерство – его не пропьешь.

В. Наверное, государственные деятели были возмущены такой политической эквилибристикой?

О. В Георгиевском зале возмущаться не принято. Здесь все свои.

В. Неужели даже таких убежденных демократов, как Сергей Митрохин и Георгий Бовт, можно причислить к Кремлю по политическим взглядам?

О. По взглядам, может, и не очень, но по бухгалтерии – вполне. Как сказал во вступительном слове Д. Медведев, «партии получают финансирование из федерального бюджета, то есть существуют практически на деньги избирателей». Понятно, президент слукавил из соображений гостеприимства. Бюджетные деньги к избирателям прямого отношения не имеет. Это такая милость Кремля или, если совсем уж практически – подачка. Административный ресурс, чтобы милиция била не сильно – это тоже подачка. И допуск к телеящику. И обещанное, завтра или послезавтра, снижение пропускного барьера в Думу с 7 до 5 процентов… Эти и другие послабления не вырваны у власти волей избирателей. Они получены карманной оппозицией в награду за хорошее поведение.

В. Как выглядели лидеры «Яблока» и Союза Правых Сил на фоне представителей парламентских партий?

О. Ужасно. Если в «Яблоке» нет никого, кто был бы хотя бы чуть-чуть харизматичнее Сергея Митрохина, то этому передовому отряду либеральной демократии пора переименовываться в «Клюкву». Для того чтобы завоевать сердца миллионов, Митрохину надо, во-первых, тщательнее причесываться перед выходом на люди. А во-вторых, вытрясти из своей устной речи хотя бы половину «вот» и «эта». Даже толковым вещам, которые он озвучивает, внимать нелегко. Что же до Георгия Бовта, сопредседателя тающей льдины под кликом Союз Правых Сил, то он вообще произнес не речь. Он зачитал вслух очень неплохую заметку из политически лояльной газеты. Общее впечатление было таким: двух пожилых Золушек впервые пригласили на королевский бал, где они жмутся к стене, умирая от робости и стеснения.

О. Этот бал был, по определению, президентским, но правил его все же Путин. В отличие от всех выступавших, Путин не поднимался к трибуне, а говорил со своего места. Сидя справа от Медведева, не ища его одобрения ни взглядом, ни жестом, он легко и просто ронял «мы позволим», «мы не допустим». Про интернет, которому Медведев не раз клялся в любви, Путин отозвался так: «Да там пятьдесят процентов порноматериалов». Что собою представляют прочие 50 процентов, Путин не уточнял, но, судя по его кривой усмешке, тоже ничего хорошего. Разумеется, Путин проклял «украинизацию», сравнив её ужасы со сталинским разбоем. В прежние времена такие откровения пересылали на места «закрытыми письмами ЦК КПСС». Чтобы знали только те, кому положено.

В. А кому положено знать выступление В. Путина?

О. Сошлемся на впечатления одного кадрового губернатора, пожелавшего остаться неизвестным. Вот как он воспроизвел слова национального лидера. «Владимир Владимирович всегда чутко относился к кадрам. И в этот раз он обратился к нам с мудрым и своевременным предостережением. Мол, мужики, чего вы трясетесь, как жидкий студень? Ну, чем вам не нравится действующая система? Суд что-то не так? Подвинтите. Милиция палками размахалась? Успокойте. Что вы слушаете разных придурков, будто у нас политическая система – не та? А где она – та? Нету в мире совершенства, и под каждой крышей свои мыши. Вам что, конкуренции захотелось? Приспичило пыль глотать на разных выборах? Носиться за конкурентами, высунув язык? Посмотрите на Украину. Была какая-то, но страна. А теперь все разодрались, днями друг друга по телику разоблачают, а ночью заснуть не могут из-за каких-то голосов. Вас что, жареный петух клюет в задницу? Население бежит на вас с вилами наперевес? Емельян Пугачев жжет ваши дачи? Вот уже десять лет все спокойно на Руси, и никакая модернизация ни вам, ни мне не нужна». «Молодец он, наш Владимир Владимирович, – завершил свой отзыв губернатор. – Жили мы без этой модернизации десять лет, и еще сто проживем».

В. То есть это заседание Госсовета оказалось бесполезным и никаких полезных выводов сделать из него нельзя?

О. Во всем есть какая-нибудь польза. Как говорил Козьма Прутков, и терпентин на что-нибудь полезен. Из долгожданной тусовки политического бомонда Российской Федерации можно сделать, по крайней мере, два важных вывода. Первый, общеполитический: если хочешь узнать, чем в России закончится демократическая модернизация, посмотри, какие плоды принесла суверенная демократия. И второй, чисто практический: нужно осторожнее использовать кремлевские дворцы для подобных совещаний. А то вокруг золото, лепнина, потолки в поднебесье, акустика сумасшедшая. На фоне этих чудес получается обратный эффект: как посмотришь – карлики, как послушаешь – пигмеи.

Фотографии РИА Новости