Западня
Наша страна — западня. Мы все в ней, и каждый из нас. Мы сидим в волчьей яме. Её создали по проекту высших властей силами и средствами гигантской организованной преступной группировки под лживым погонялом «правоохранительные органы». Между ОПГ-МВД и классическими бандами типа «Черной кошки» есть два разительных отличия. Первое — масштабы. Не было и не могло быть «Черной кошки» под единым паханом от Смоленска до Владивостока, от Астрахани до Архангельска. И второе — ксивы. У «Черной кошки» — мало-мальски достоверная подделка корочек участкового уполномоченного. У МВД — совершенно официальные генеральские удостоверения, с неограниченными правами «всегда», «везде» и «всех».
Бесчисленные ОПГ-МВД с могущественной неприкасаемой крышей действуют повсеместно. Разница между Астраханью и Москвою, между Москвой и Питером, между Питером и Новосибирском состоит только в том, что здесь бредешок закинули, а там — нет.
А почему — здесь? И почему — сейчас? И зачем вообще закинули?
Омерзительная возня с «честью и достоинством» ОМОНа, затеянная против журнала The New Times, — просто иллюстрация. Не в обиду коллегам будет сказано, сенсация не то, что они сказали, но то, что сказали. Экая невидаль, что менты на побегушках у ворья и что не оказывающих никакого сопротивления демонстрантов одни бойцы рвут со стыдом, а другие — с наслаждением. Если наложить эту информацию на устоявшееся мнение людей об ОМОНе, то получается до зевоты обыденная картинка. Наши дяди Степы убивают, грабят, лжесвидетельствуют… При этом их вовсе не интересует, что мы о них думаем. И в суд они идут на оттого, что душа горит. Они так и не нашли конкретного сержанта, который обиженно надул бы свои конкретные губки и отправился в суд с плакатом «Я — хороший!». Нет такого сержанта.
Но есть министерство — огромная контора с бизнесом умопомрачительной доходности. Есть свора чинуш и тьма держиморд. У них есть якобы общий мундир, в который якобы облачен коллективный Слуга Вертикали. По умолчанию предполагается, что всей этой своре за мундир обидно. Собирать поборы — ничего. Бить старушек — ничего. Пить так, что физиономии растут только поперек, — ничего. А что в журнале с заграничным заголовком — ну просто невыносимо. ОМОН не переживет, если ему не вернут целомудренность.
Это — смешно.
Это как если бы УСВИТЛаг (Управление северо-восточных исправительно-трудовых лагерей МВД СССР) обратилось в суд, требуя миллионы долларов с наследников Александра Солженицына за ущерб, нанесенный добыче золота на Колыме.
Это как если бы Генштаб подал иск, требуя предать анафеме Виктора Астафьева за осквернение мундира Вооруженных cил своими антиисторическими романами о форсировании Днепра.
Это как если бы Путин подал в суд на Саакашвили за то, что тот не хочет быть подвешенным за яйца даже ради дружбы между народами.
СКП по Астраханской области утверждает, что нынешняя операция с задержанием 19 гаишников и их начальника готовилась три года. «К нам поступала информация как от граждан, так и сведения оперативного характера о нарушениях прав граждан со стороны сотрудников ГИБДД. Была проведена спецоперация, в результате которой в поле зрения попали сотрудники ГАИ, дежурившие на трех постах в Астраханской области», — отметили в пресс-центре МВД.
Красноречива помпа, с которой раскручивается эта операция. Дешевая уличная профессионалка жеманно взбивает локон. Насквозь прогнившая структура кокетничает непримиримостью к беззаконию в собственных рядах. С уморительной тупостью нам хотят впарить мысль, будто милиция способна к самоочищению.
Не получается. Простая логика рушит все построения милицейских фальсификаторов.
Три года жаловались люди — и три года к преступникам в погонах только приглядывались да принюхивались. Ни защиты в суде, ни денежной компенсации, ни просто извинений. Три года преступники в погонах безнаказанно измывались над людьми. И все для того только, чтобы…
О, нет, этого нельзя пересказать. Это нужно цитировать. Итак, «по информации СУ СКП РФ по Астраханской области, в рамках оперативного эксперимента 5 февраля 2010 года водитель, управляющий автомобилем с одним регистрационным знаком, по требованию инспекторов постов ДПС "Старый мост" и "Новый мост" передал им взятки в сумме 100 рублей за то, чтобы они не составляли протокол об административном правонарушении. На другом посту ДПС "Кири-кили" в Ленинском районе г. Астрахани был остановлен водитель, страдающий тремором рук. Инспектор ДПС сначала потребовал 14 тыс. рублей за пропуск автомашины через пост без проверки на наличие состояния алкогольного опьянения, потом согласился снизить сумму до 4 тыс. рублей».
Ну, и как вам эти Штирлицы? Как вам их изощренные «оперативные эксперименты»? Сняли с автомобиля один из двух номеров. Посадили мужика, нелепо изобразившего подвыпившего водителя. И это все плоды милицейской фантазия за три года? Да, все. И за это им выдают полковничьи папахи и право давить старушек на пешеходных переходах? Именно за это.
Вся эта операция, бездарная и показушная, говорит о гнили в наших органах куда выразительнее, нежели божеские взятки наивных астраханских ментов. 14 тысяч рублей за то, чтобы пропустить без алкогольной проверки. То есть 14 тысяч потребовал, а отпустил за 4 тысячи.
Но ведь он милашка, этот гаишник. Он добряк и друг автомобилиста. Знаете, сколько стоит подобная услуга в Москве? Знаете. Все знают. Такса за неправильное «дыхни» начинается с тысячи. Не рублей — долларов США. Если с легкими осложнениями — до пяти тысяч. Тоже США. Если с наездом — просто страшно говорить.
С. Кирсанов, начальник задержанных астраханских гаишников, имел с них в месяц от 150 тысяч рублей. То есть ребята, которые собирали по сотне рублей за мелкое нарушение, а за пьянку, высший грех на дороге, по сотне долларов, обеспечивали своему командиру хорошую жизнь по обильным западным стандартам.
Теперь сравните это с поборами в столицах. В Москве, где за то же самое вместо сотни берут тысячу — что долларов, что рублей. Сухая арифметика говорит: ровня астраханского Кирсанова имеет ежемесячно от 1,5 млн рублей. Или, грубо говоря, 50 тысяч долларов.
В Астрахани таких Кирсановых — ну, пять-десять. В Москве — многие тысячи. Вы представляете, какая это мощь? Вы ощущаете неодолимость этих денежных потоков? Наладив внутривидовую кооперацию, они легко перетрут любую внутреннюю безопасность, любой СКП. Купят, затащат на проституток, похитят внуков, пристрелят в метро, посадят. Не мытьем, так катаньем, а все равно отправят на подвиги в пыльную далекую Астрахань.
Астраханская инсценировка преподает еще один урок — разумеется, помимо воли своих тупых режиссеров. Уж сколько раз все они, включая министра Нургалиева, причитали насчет позорности взяток. Мол, мы сами во всем и виноваты. Не давайте взяток — и все путем. Дело доходило и до арестов водителей. Выходит из машины человек, несет привычную дань, как вчера и позавчера, а ему — бац! — наручники на запястья: привет от взыгравшей милицейской неподкупности.
Американская полиция учит граждан не сопротивляться бандитам. Не держаться за кошелек — жизнь дороже. Не сердить бандитов протестами. Не играть героя под дулом пистолета. Не оказывать сопротивления насильникам. Не убегать, если шансы на побег ничтожны.
Для обращения с ментом-бандитом такие рекомендации верны вдвойне. Этих типов нельзя сердить — они любят, когда им льстят. Уступив на первом пункте, они вдвое загребут на втором. Сопротивляясь насилию, падешь жертвой в борьбе роковой.
Будь наш министр внутренних дел чуть проницательнее, знай он хоть получше своих подчиненных — никогда бы не стал он советовать «сопротивляться незаконному насилию милиции». Когда все милицейские посты состоят в сговоре, любое насилие законно и любое противодействие преступно. Лучшее, что мог бы посоветовать министр внутренних дел гражданам России: не спорьте, не возражайте и не жалуйтесь. И не забывайте, господа, что взятка — самый дешевый, самый быстрый и самый интеллигентный способ улаживания противоречий с органами внутренних дел.
Давным-давно пройдена та точка, когда снятие нынешнего министра внутренних дел могло хоть что-нибудь изменить к лучшему. Теперь уже все равно, останется ли г-н Нургалиев на Октябрьской площади или уедет, как его коллега по управленческим триумфам, в какой-нибудь Киев. Проблема взлетела высоко, гораздо выше. Теперь речь о начальнике Нургалиева, к которому стремительно приближается его точка невозврата. И хотя нас порою приподнимают с колен, но лишь для того, чтобы удобнее бить в морду.
Фотографии РИА Новости
