Если верить The New York Times (которая ссылается на помощников Обамы), все решил окрик американского президента. Когда Москва выдвинула очередные «предложения» по новому Договору СНВ, обсуждение которых должно было затянуть переговоры еще на пару месяцев, Обама вышел из себя, набрал Медведева и в чрезвычайно резком тоне заявил, что не собирается вести дела таким образом. Тут-то и пришел конец тактике кремлевских руководителей, рассчитывавших вести переговоры о стратегических наступательных вооружениях до бесконечности. Если российские представители не выкинут какой-нибудь совсем уж неприличный фортель, то Договор будет подписан 8 апреля в Праге.

Стороны уже сообщили некоторые параметры договора, и если они верны, то Москва сдала практически все позиции, на которых настаивала. Начнем с количества носителей ядерного оружия. Согласно новому договору, уровень вооружения будет следующим: 700 развернутых носителей (баллистических ракет, атомных подводных лодок и стратегических бомбардировщиков), при этом сторонам разрешается иметь еще по сотне «неразвернутых» носителей (имеется в виду, например, ситуация, когда подводная лодка находится в ремонте).

Строго говоря, таким образом фиксируется американское превосходство. Согласно последнему обмену данными, в соответствии с прежним Договором СНВ Россия располагает в настоящее время 608 носителями, а США — 1188-ю. То есть Москве вообще ничего сокращать не придется. По сути дела новый договор повторяет многократно обруганный Договор о стратегических наступательных потенциалах 2002 года. Если называть вещи своими именами, американцы в одностороннем порядке обязуются синхронизировать небольшое сокращение своих ядерных арсеналов с процессом ликвидации Россией своих — из-за их очевидной старости. Вопреки хвастливым заявлениям Владимира Путина и Сергея Иванова всем очевидно, что в ближайшие годы общее количество российских ракет будет только сокращаться. Придется снимать с боевого дежурства системы вооружений, которые выслужили уже больше двух гарантийных сроков. Заменить их соответствующим количеством новых ракет никак не получится.

Судя по всему, Москва уступила и по правилам зачета носителей. Американцам, скорее всего, будет позволено не ликвидировать большую часть «излишних» ракет, а перевести их в неядерный статус, оснастив обычными боеголовками. На это указывает глава российского МИДа, заявивший, что Договор вводит потолки для стратегических носителей, оснащенных неядерными боеголовками. Замечу, что предыдущий Договор СНВ учитывал все без исключения носители, априори считая, что все они оснащены ядерными боеприпасами. Наконец, в Вашингтоне чрезвычайно уверенно заявляют, что новый Договор никак не ограничивает ни нынешние, ни даже будущие планы администрации по развертыванию систем противоракетной обороны. Стало быть, там не воспринимают всерьез внесенную по требованию России фразу, увязывающую стратегические наступательные вооружения и системы противоракетной обороны.

Откуда же взялось объявленное как Москвой, так и Вашингтоном 30-процентное сокращение ядерных арсеналов? Дело в том, что новый Договор оставляет у каждой из сторон по 1550 «развернутых» боеголовок. По Договору о стратегических наступательных потенциалах 2002 года, каждая из сторон обязалась снизить свои арсеналы к 2012 году до уровня 1700-2200 боеголовок. Если отсчитывать от верхнего предела, то получим сокращение на треть. Однако здесь важно то, что Москва согласилась с тем, чтобы считать только «развернутые» боеголовки, то есть те, которые непосредственно находятся на ракетах. Таким образом, сокращение произойдет за счет «разгрузки», то есть некоторое количество боеголовок будет снято из разделяющихся головных частей и отправлено на склад.  

Единственным российским успехом можно считать то, что теперь обмен данными о ракетных пусках будет проходить всего лишь раз в год. Москва утверждала, что существовавшие правила несправедливы. Россия, которая сейчас создает новое поколение ядерных вооружений, вынуждена передавать американцам телеметрию своих испытаний, а США взамен — лишь данные о рутинных пусках своих ракет. Правда, и здесь Москва не добилась всех поставленных целей. В декабре Владимир Путин (в чью сферу ответственности ныне уж никак не входит ядерное разоружение) посчитал нужным вставить свои пять копеек. Он предложил, чтобы в обмен на данные об испытательных пусках российских ракет американцы предоставляли данные об испытаниях ракет-перехватчиков системы ПРО. Услышав очевидную глупость, американцы не посчитали нужным даже реагировать. В итоге предложения российского национального лидера, судя по всему, просто проигнорировали.

Таким образом, Москве фактически не удалось добиться никаких из ранее заявленных целей. Другое дело, что это никоим образом не подрывает безопасность России. Главная проблема и переговоров, и нового Договора СНВ заключается в том, что они представляют собой пародию на переговоры, которые велись в 80-х. С формальной точки зрения, сейчас, как и тогда, основой для переговоров остается взаимное ядерное сдерживание. То есть ситуация, когда гарантией безопасности является способность при любых угрозах причинить потенциальному противнику неприемлемый ущерб. Классическое сдерживание требует сохранения жесткого равенства сторон. Однако последние двадцать лет внесли существенные коррективы. Стало очевидно, что надежным сдерживающим фактором является одна-единственная боеголовка, которая может долететь до территории потенциального противника. Если так, то даже значительное превосходство (а сейчас у США практически в два раза больше ядерных ракет, чем у России — и новый договор закрепляет этот разрыв) не дает такого стратегического превосходства, которое позволяет гарантированно уничтожить все до единой ракеты потенциального противника. Такой гарантии ни один генерал не даст. Все это, разумеется, было известно и до начала переговоров. Но Москва желала вести переговоры, как будто ядерное сдерживание — это всерьез. Только так она доказывала, что по-прежнему хоть в чем-то равна США.

Фотографии РИА Новости