Теракты 29 и 31 марта — провал и ответственность прежде всего ФСБ: его сотрудники, вероятно, увлеклись «спорами хозяйствующих субъектов» и преследованием оппозиции, забыв о своих обязанностях.

            Ведомство получает колоссальное финансирование, а единственный реальный способ противодействия терроризму (помимо социально-экономического развития соответствующих регионов — не путать с выплатой дани коррумпированным кланам) — агентурная работа.

            МВД имело неопределенную информацию о подготовке теракта (страшная давка на метро «Комсомольская» за час до первого взрыва была вызвана, насколько можно понять, проверками), но предотвратить его было тяжело чисто технически.

            После терракта грамотно сработали МВД, МЧС (за исключением «согласования эсэмэски», которое длилось, похоже, до вечера) и медики.

            Выявилось отсутствие резервных мощностей у мобильной связи, что нанесло психологический ущерб, сопоставимый с самими терактами, так как сотни тысяч людей не могли связаться со своими близкими и узнать, что у них все в порядке. Очевидна разница поведения сотовых операторов: «Мегафон», похоже, блокировал активность мошенников и вернул деньги за эсэмэски, отправленные в тот день, а «Билайн» даже не извинился за массированную активность мошенников именно по своим номерам.

            Если рассматривать наиболее распространенные версии, прежде всего вызывает сомнения месть за убитых террористов. Ведь на подготовку теракта, по мнению специалистов, нужно несколько месяцев, а не прошло и одного (даже с пресловутого «сбора черемши» прошло около полутора месяцев).

«Плановая» активность террористов (варианты: демонстрация превосходства ислама в первый день Страстной недели и Песаха) сомнительна, так как никто не взял на себя ответственность. Представляется очевидным, что заявления Умарова были сделаны «постфактум»; по «горячим следам» террористы молчали, что создает впечатление, что для них эти теракты были столь же неожиданны, как и для властей.

Гипотеза о действиях одиночек вроде бы подтверждается относительно низким количеством жертв, но не соответствует грамотности планирования: после взрыва на «Лубянке» на «Парке культуры» в час пик должно было скопиться много людей.

Наиболее вероятно (и наиболее популярно, если верить блиц-опросу в Интернете) прямое или косвенное участие спецслужб, использующих террористов либо попустительствовавших им. Только это объясняет сочетание грамотного планирования с относительно небольшим количеством жертв.

В конце концов, рост доли анонимных терактов — общемировая тенденция: теракты совершаются прежде всего ради влияния на общественное сознание.

            Вероятный смысл терактов — переключение растущего раздражения россиян и прямой ненависти к руководству страны, не то что не справляющемуся со своими обязанностями, а все более откровенно игнорирующему их, на невидимых и легко конструируемых медийными инструментами террористов. На профессиональном языке это называется «отвлечение внимания на негодный объект».

            Если бы государство всерьез хотело бороться с терроризмом, оно занялось бы оздоровлением ФСБ, МВД и северокавказских органов управления стандартными (для развитых стран, разумеется) антикоррупционными процедурами, восстановило бы режим контртеррористической операции в Чечне, распространив его также на охваченные террором Дагестан и Ингушетию, и хотя бы попыталось обеспечить контроль за распределением на Северном Кавказе федеральных трансфертов, превратив их тем самым из дани в нормальную финансовую поддержку. Это позволило бы нормализовать социально-экономическое и институциональное развитие Северного Кавказа, уничтожив тем самым потенциальную социальную базу терроризма.

            Возможно, стоит пересмотреть отношения государства с некоторыми религиозными организациями, перейдя к турецкой модели взаимодействия, при которой религиозные организации контролируются государством, а священнослужители могут быть лишены права публичного служения и чтения проповедей за антигосударственную или экстремистскую пропаганду.

            Следует ввести смертную казнь за неоднократные сознательные убийства (чтобы у оперативников и президента не было соблазна мстить, убивая террористов до дачи ими показаний и тем самым заметая следы, и чтобы жертвы не кормили своих палачей до конца их дней), предусмотрев мощные страховочные механизмы (повторное, через год, рассмотрение каждого дела со смертным приговором Верховным судом под наблюдением правозащитной общественности).

            Безусловна необходимость отмены 282-й статьи Уголовного кодекса РФ, позволяющей сажать граждан России в тюрьму за попытку защиты своих прав и тем самым провоцирующей рост напряженности не только в социально-экономической, но и в этнокультурной сфере (сбор подписей под соответствующим обращением ведется на http://stop282.org).

            И, наконец, следует прибегнуть к использованию проверенного армейского опыта: как показывает практика, лучшим (если не единственным) способом наведения порядка в разложившейся части является перевод на казарменное положение всех ее офицеров до тех пор, пока с момента последнего «чрезвычайного происшествия» не пройдет две недели. Соответственно правительство России в полном составе, включая руководителей не только силовых, но и гражданских ведомств следует перевести в Ханкалу, и пусть оно работает там, пока не пройдет месяц с момента последнего теракта.

            Не сомневаюсь, что ряд описанных мер труден, особенно для нынешнего государства, а ряд спорен (особенно для либеральной общественности — например, введение смертной казни).

            Однако пока не заметно даже попыток действий в описанных направлениях. Результат крайне опасен — рост настроений в российском обществе в пользу беспощадного и бездумного отделения Северного Кавказа от России. Высказываются мнения, что там прошла этническая чистка, представители иных некоренных национальностей изгнаны оттуда окончательно, а сложившаяся в результате удвоенной коррупции (местной и федеральной) и социальной катастрофы культура исключает развитие и нормальное взаимодействие с остальной Россией.

            Жители некавказских регионов России все чаще указывают на нежелание интегрироваться представителей народов Северного Кавказа, их агрессивность и, соответственно, на свое нежелание жить с ними вместе.

            Игнорирование реальных проблем этого региона неизбежно будет усиливать указанные настроения, создавая почву для второго после начала 90-х этапа разрушения нашей страны.

 

Автор — председатель оргкомитета партии «Родина: здравый смысл», д.э.н.

Фотография РИА Новости