Оранжевая революция: новый этап
Восторг Кремля и околокремлевских технологов по поводу политического кризиса на Украине столь откровенен («Есть у революции конец!»), столь по-детски непосредственен (представляю, как же напились на радостях в кремлевских кабинетах), что искренне хочется товарищей предостеречь — дабы последующие разочарования не оказались столь же болезненно неожиданными, как было в случае с кандидатом Януковичем.
Нет, не конец, а лишь начало трансформации режима. Нет, «оранжевая революция» — как отказ от прежней системы власти – не умерла, а лишь перешла от уличного, митингового своего этапа в этап принципиально более важный (хотя и не менее проблематичный) – в этап институционального строительства нового государства и новой страны. Риски огромны, но надежда на выход из тупика – есть.
Что, собственно, произошло?
Ничего непредвиденного: украинская элита вступила в активную фазу кампании по выборам в парламент, которые состоятся в марте 2006 года.
Выборы эти имеют ту принципиальную особенность, что впервые будут выбирать не крикливых статистов, но партии, которые сформируют правительство страны. Появится свое большинство (или коалиция), которое будет, через представляющих его премьера и кабинет, определять политический и экономический курс. В свою очередь, образуется и меньшинство, которое будет контролировать это правительство и портить ему кровь, так называемые заднескамеечники, обреченные рваться вперед, и так далее. Украина – первая парламентская республика на территории СНГ (12 бывших республик СССР), где все четырнадцать лет правят бывшие секретари обкомов и первые секретари национальных республик, которые, как мы имели удовольствие убедиться, так и не стали цивилизованными президентами, и где так и не утвердился принцип разделения властей, без которого демократической президентской республики не бывает.
Однако если активная фаза кампании началась сейчас, с отставкой правительства Юлии Тимошенко, уходом секретаря Совета национальной безопасности и обороны, госсекретаря и так далее, то ее латентная, или скрытая, фаза стартовала сразу после победы на Майдане. Непрочность коалиции рационалиста Ющенко и популиста Тимошенко была очевидна еще весной. Оба лидера «оранжевой революции» уже тогда претендовали на независимые друг от друга роли: Ющенко не мог и не хотел согласиться на роль декоративного президента, а Тимошенко рассматривала свой пост премьер-министра в том качестве, которое он приобретет, только когда Украина станет полноценной парламентской республикой, где глава кабинета – главный человек в стране.
Тимошенко провела скрытую фазу своей предвыборной кампании идеально – естественно, с точки зрения поставленных ею (или тех, кто ее консультирует – а консультируют ее явно не дураки) целей и полученного результата. Все опросы показывали, что на выборах 2006 года она побеждает только в паре с Ющенко, по отдельности каждый – проигрывает. Следовательно, ей надо было искать дополнительный электорат за пределами «оранжевого» сегмента, то есть – на русскоязычном, обиженном , индустриальном востоке Украины. Отсюда – популистская кампания по отбиранию собственности в виде заводов и фабрик у прежних олигархов, не важно, местных или пришлых из России. Эту задачу она выполнила: поддержка Тимошенко на востоке растет, в то время как Ющенко – падает, а электорат президента и бывшего премьера на западе страны разнится на величину, не превышающую статистической погрешности (77 процентов – Ющенко, 75 процентов – Тимошенко).
В результате сохранение Тимошенко премьером делало позицию Ющенко на будущих парламентских выборах однозначно проигрышной. Он либо должен был объявить политику премьер-министра – своей и тем самым взять на себя ответственность за результаты популизма: сокращение роста ВВП с 12 процентов в 2004 году до 3 процентов в нынешнем, рост инфляции и так далее. Либо – объявить эту политику пагубной для национальных интересов страны, причем используя тот же популистский прием – борьбу с коррупцией. Собственно, ничего другого Ющенко не оставалось: грядущие реформы обязательно будут болезненны и непопулярны, а так он хотя бы декларирует, что доверие народа для него дороже даже самых близких его сподвижников, таких как, например, бывший секретарь Совбеза и обороны и, одновременно, местный олигарх Петр Порошенко. То есть и с чиновниками-взяточниками готов бороться, и олигархов, как Тимошенко, не щадит.
Понятно, что в оставшиеся до выборов месяцы Киев будет постоянно трясти. Понятно, что коллизия эта разрешится не раньше марта. Сегодня представляется, что у Тимошенко шансов на победу больше. Однако и в случае ее победы ничего катастрофического не произойдет.
Во-первых, и Тимошенко, и Ющенко – во всяком случае, пока – придерживаются общей цели: вступления в Европейский Союз и формирования демократического режима на Украине. Отказ от этой цели для Тимошенко будет означать неравный роман с Кремлем, что для нее, по целому ряду в том числе и личных соображений, небезопасно. Не говоря уже о том, что Майдан, который Тимошенко по большей части поддерживает до сих пор, ей этого не простит: память о том, что именно улица не допустила фальсификации выборов – эта память еще не скоро выветрится.
Во-вторых, получив большинство в парламенте и став премьер-министром, популизм ее сильно поутихнет: помимо прочего не позволит конъюнктура цен на энергоносители. Это сейчас все победы – ее, а все поражения – Ющенко. В парламентской республике ответственность ложится на премьера, а спад экономического роста и инфляция – обязательные следствия популизма.
В-третьих, кто бы ни победил на выборах, Украина в любом случае выиграет, ибо и Ющенко, и Тимошенко, проиграв, смогут сформировать сильную оппозицию, которая – ради победы на будущих выборах – будет контролировать каждый шаг и каждую гривну государственной бюрократии. Свидетельство тому – опыт посткоммунистических стран Восточной Европы, прежде всего Польши, Венгрии, Чехии, где правительства менялись как перчатки, что, при очевидных рисках, и способствовало в конце концов формированию в этих странах консолидированной демократии. В то время как там, где у власти оставались примерно одни и те же чиновники – а так было во многих странах СНГ, включая Россию, — все двигалось и движется в обратном направлении.
Дело в том, что стабильность – этот старый/новый фетиш российского политологического словаря – есть палка о двух концах. Стабильность хороша для монополий, которые заинтересованы в сохранении проплаченных ими высших бюрократов и политиков, в то время как для средних и мелких бизнесов смена правительств – практически единственная возможность прорваться вперед, проникнуть в те дыры, которые образуются в бюрократических сетях при смене лиц и перемене кабинетов. А именно эти бизнесы – основа гражданского общества, только они заинтересованы в создании партий, способных лоббировать их интересы, преодолевая бастионы бюрократии.
Сказанное вовсе не означает, что жизнь на вулкане приятна – ничуть. Просто стабильность – это благо для устоявшихся режимов, в то время как для стран, находящихся в стадии трансформации и формирования новых политических институтов, пресловутовая «стабильность» — синоним застоя. Лепить можно из жидкого теста, пирог, вытащенный из духовки, уже можно только ломать.
Так что ликовать Кремлю – «ну мы же говорили, что на Украине все будет плохо» — пока рановато. А то ребята могут совсем потерять представление о реальности: вот и Глеба Павловского в Германию направили… Бедный Шредер, теперь он точно выборы проиграет…
Обсудить " Оранжевая революция: новый этап" на форумеНет, не конец, а лишь начало трансформации режима. Нет, «оранжевая революция» — как отказ от прежней системы власти – не умерла, а лишь перешла от уличного, митингового своего этапа в этап принципиально более важный (хотя и не менее проблематичный) – в этап институционального строительства нового государства и новой страны. Риски огромны, но надежда на выход из тупика – есть.
Что, собственно, произошло?
Ничего непредвиденного: украинская элита вступила в активную фазу кампании по выборам в парламент, которые состоятся в марте 2006 года.
Выборы эти имеют ту принципиальную особенность, что впервые будут выбирать не крикливых статистов, но партии, которые сформируют правительство страны. Появится свое большинство (или коалиция), которое будет, через представляющих его премьера и кабинет, определять политический и экономический курс. В свою очередь, образуется и меньшинство, которое будет контролировать это правительство и портить ему кровь, так называемые заднескамеечники, обреченные рваться вперед, и так далее. Украина – первая парламентская республика на территории СНГ (12 бывших республик СССР), где все четырнадцать лет правят бывшие секретари обкомов и первые секретари национальных республик, которые, как мы имели удовольствие убедиться, так и не стали цивилизованными президентами, и где так и не утвердился принцип разделения властей, без которого демократической президентской республики не бывает.
Однако если активная фаза кампании началась сейчас, с отставкой правительства Юлии Тимошенко, уходом секретаря Совета национальной безопасности и обороны, госсекретаря и так далее, то ее латентная, или скрытая, фаза стартовала сразу после победы на Майдане. Непрочность коалиции рационалиста Ющенко и популиста Тимошенко была очевидна еще весной. Оба лидера «оранжевой революции» уже тогда претендовали на независимые друг от друга роли: Ющенко не мог и не хотел согласиться на роль декоративного президента, а Тимошенко рассматривала свой пост премьер-министра в том качестве, которое он приобретет, только когда Украина станет полноценной парламентской республикой, где глава кабинета – главный человек в стране.
Тимошенко провела скрытую фазу своей предвыборной кампании идеально – естественно, с точки зрения поставленных ею (или тех, кто ее консультирует – а консультируют ее явно не дураки) целей и полученного результата. Все опросы показывали, что на выборах 2006 года она побеждает только в паре с Ющенко, по отдельности каждый – проигрывает. Следовательно, ей надо было искать дополнительный электорат за пределами «оранжевого» сегмента, то есть – на русскоязычном, обиженном , индустриальном востоке Украины. Отсюда – популистская кампания по отбиранию собственности в виде заводов и фабрик у прежних олигархов, не важно, местных или пришлых из России. Эту задачу она выполнила: поддержка Тимошенко на востоке растет, в то время как Ющенко – падает, а электорат президента и бывшего премьера на западе страны разнится на величину, не превышающую статистической погрешности (77 процентов – Ющенко, 75 процентов – Тимошенко).
В результате сохранение Тимошенко премьером делало позицию Ющенко на будущих парламентских выборах однозначно проигрышной. Он либо должен был объявить политику премьер-министра – своей и тем самым взять на себя ответственность за результаты популизма: сокращение роста ВВП с 12 процентов в 2004 году до 3 процентов в нынешнем, рост инфляции и так далее. Либо – объявить эту политику пагубной для национальных интересов страны, причем используя тот же популистский прием – борьбу с коррупцией. Собственно, ничего другого Ющенко не оставалось: грядущие реформы обязательно будут болезненны и непопулярны, а так он хотя бы декларирует, что доверие народа для него дороже даже самых близких его сподвижников, таких как, например, бывший секретарь Совбеза и обороны и, одновременно, местный олигарх Петр Порошенко. То есть и с чиновниками-взяточниками готов бороться, и олигархов, как Тимошенко, не щадит.
Понятно, что в оставшиеся до выборов месяцы Киев будет постоянно трясти. Понятно, что коллизия эта разрешится не раньше марта. Сегодня представляется, что у Тимошенко шансов на победу больше. Однако и в случае ее победы ничего катастрофического не произойдет.
Во-первых, и Тимошенко, и Ющенко – во всяком случае, пока – придерживаются общей цели: вступления в Европейский Союз и формирования демократического режима на Украине. Отказ от этой цели для Тимошенко будет означать неравный роман с Кремлем, что для нее, по целому ряду в том числе и личных соображений, небезопасно. Не говоря уже о том, что Майдан, который Тимошенко по большей части поддерживает до сих пор, ей этого не простит: память о том, что именно улица не допустила фальсификации выборов – эта память еще не скоро выветрится.
Во-вторых, получив большинство в парламенте и став премьер-министром, популизм ее сильно поутихнет: помимо прочего не позволит конъюнктура цен на энергоносители. Это сейчас все победы – ее, а все поражения – Ющенко. В парламентской республике ответственность ложится на премьера, а спад экономического роста и инфляция – обязательные следствия популизма.
В-третьих, кто бы ни победил на выборах, Украина в любом случае выиграет, ибо и Ющенко, и Тимошенко, проиграв, смогут сформировать сильную оппозицию, которая – ради победы на будущих выборах – будет контролировать каждый шаг и каждую гривну государственной бюрократии. Свидетельство тому – опыт посткоммунистических стран Восточной Европы, прежде всего Польши, Венгрии, Чехии, где правительства менялись как перчатки, что, при очевидных рисках, и способствовало в конце концов формированию в этих странах консолидированной демократии. В то время как там, где у власти оставались примерно одни и те же чиновники – а так было во многих странах СНГ, включая Россию, — все двигалось и движется в обратном направлении.
Дело в том, что стабильность – этот старый/новый фетиш российского политологического словаря – есть палка о двух концах. Стабильность хороша для монополий, которые заинтересованы в сохранении проплаченных ими высших бюрократов и политиков, в то время как для средних и мелких бизнесов смена правительств – практически единственная возможность прорваться вперед, проникнуть в те дыры, которые образуются в бюрократических сетях при смене лиц и перемене кабинетов. А именно эти бизнесы – основа гражданского общества, только они заинтересованы в создании партий, способных лоббировать их интересы, преодолевая бастионы бюрократии.
Сказанное вовсе не означает, что жизнь на вулкане приятна – ничуть. Просто стабильность – это благо для устоявшихся режимов, в то время как для стран, находящихся в стадии трансформации и формирования новых политических институтов, пресловутовая «стабильность» — синоним застоя. Лепить можно из жидкого теста, пирог, вытащенный из духовки, уже можно только ломать.
Так что ликовать Кремлю – «ну мы же говорили, что на Украине все будет плохо» — пока рановато. А то ребята могут совсем потерять представление о реальности: вот и Глеба Павловского в Германию направили… Бедный Шредер, теперь он точно выборы проиграет…
