Скверный анекдот
Это известие все собравшиеся приняли за шутку. Уже полчаса разговор за столом шёл о всевозможных розыгрышах, и тут – звонок: "Вот вы там сидите, а город уже переименовали! Теперь это не Грозный, а Ахмат-гала!" Веселье наше стало почти истерическим. Неясно было одно: кто сговорился со звонившим из Москвы? И как? Вроде никто не выходил...
Вскоре смех прекратился. В новостях передавали, что новоизбранный чеченский парламент первым делом ходатайствовал перед органами федеральной власти о смене названия чеченской столицы. Депутат Дуукваха Абдурахманов с экрана объяснял, что такова-де чеченская традиция: если что-то не ладится, то надо, мол, дать новое имя, а с названием города Грозного ничего, кроме крови, войны, рёва снарядов, связано не было, и само это название, кроме горя, ничего не приносило... И все в этом роде, а в конце – назвать город в честь Ахмад-хаджи Кадырова. Правда, следовал далее комментарий диктора, силу эта инициатива обретёт лишь после одобрения федеральной властью...
Приехали. Сразу же вспоминаются Стругацие: "Деревенька – одна из бесчисленных Мертвожорок, Висельников, Ограбиловок, переименованных недавно высочайшим указом в Желанные, Благодатные, Ангельские". Обстановка здесь вполне арканарская. И даже когда 9 мая 2004 года пришло известие о событиях на грозненском стадионе "Динамо" – о взрыве и гибели Кадырова-старшего, – Ахмед, один из моих сегодняшних собеседников, встал и с поклоном заметил: "Как преданный слуга Вашего преосвященства спешу сообщить, что Вы можете считать это место вакантным"...
Ведь в 1996-м, после гибели первого президента Чечни Джохара Дудаева, ичкерийские власти переименовали город в Джохар-гала ("крепость Джохара"). Никто, правда, кроме самых упрямых сепаратистов, это название не употреблял. Всё больше с иронией. Времена вообще были если не лучше, то веселее. Не было такого страха. Такой серьёзности и "понимания блага государства".
Теперь же чеченские деятели оказались скупы на комментарии. Разве что Руслан Мартагов, известный деятель пророссийской оппозиции времён первой войны, заметил, что на новом парламенте можно "поставить жирный крест". Отчасти эта принципиальность объяснима: самого Мартагова туда не взяли.
Но нашёлся в нынешней Чечне человек по-настоящему принципиальный. "Отец никогда на это бы не согласился, – заявил Рамзан Кадыров, – отец никогда бы не позволил поменять древнее и всеми любимое название города". А лучшее, мол, что можно сделать для памяти Ахмад-хаджи, – это восстановить город. Поскольку, видимо, именно Рамзан, как наследник, обладает правами на этот "лейбл", вопрос можно считать временно закрытым.
Почему так получилось? Кто-то, может быть, решит, что всё было спланировано заранее: парламентарии, среди которых пруд пруди кадыровских родственников, свойственников и ставленников, выразили лояльность, а Рамзан продемонстрировал вкус и рассудительность.
Может быть, всё чуть-чуть сложнее, ибо случившееся выглядит грубо и безвкусно даже для такой византийской постановки.
Ведь имя Ахмад-хаджи Кадырова прославляется по всей Чечне. Переименованы уже полторы дюжины улиц, в том числе центральная в Грозном – бывшая Авторханова, бывшая Ленина. Это поветрие и до Москвы дошло. Вот один знакомый поделился со мною радостью: "Получил квартиру на улице космонавта Кадырова!"
В Грозном на площади – бывшей шейха Мансура, бывшей Ленина – стоит памятник Ахмад-хаджи работы, между прочим, Зураба Церетели. Хотите увидеть? Нет, в Чечню для этого ехать не надо – сходите лучше в Москве к гостинице «Космос», там есть памятник Шарлю де Голлю того же скульптора. Так вот грозненский – он просто раза в два посолиднее будет. И если вы вдруг заподозрили Зураба Константиновича в бескорыстной любви к родному (ну почти) Кавказу, то, думаю, зря. Помните, сколько было памятников Ленину? Постаменты в чеченских селах пустовать не будут.
Но это – в самой Чечне. Там Кремль дал Рамзану Кадырову полный карт-бланш: внутри делай что хочешь, но фасада не касайся! Фасад должен выглядеть прилично.
Впрочем, в Грозном забота Рамзана и затрагивает исключительно фасад, "лицо города". Проспект Победы – центральный грозненский бульвар – весь перекопан, движение снято на соседние улицы: проспекту придают "исторический облик". Чтобы всё как раньше. Впрочем, здесь уже давно кипела жизнь: всевозможные магазинчики, кафешки, прорва салонов красоты – всё, что только возможно, ютилось в первых этажах домов. Если не смотреть выше, то всё просто замечательно. Потому что выше дома эти, в несколько приёмов разрушенные, никто восстанавливать не торопился. Теперь же до владельцев всех этих заведений доведено распоряжение: замостить тротуары плиткой, вставить пластиковые окна-двери. Тем, чьи заведение расположены на соседних улицах, надлежит построить над входом козырёк установленного образца. Как, за счёт чего, на какие, простите, средства? Вопрос, думаю, излишний.
Правда, тут же возникают смутные предположения о том, кто же будет контролировать поставки тротуарной плитки и установку бесчисленных евроокон. На фоне этих предположений вызывает симпатию собравшаяся уже бригада по строительству козырьков: тут хоть видно, что деньги, собранные со "счастливых" бизнесменов, пойдут конкретным работягам. О размере "отката" за этот подряд лучше и не спрашивать...
Издержки такого рода неизбежны, как в отечественной казарме. Сказал офицер "деду": наведи здесь порядок, а как ты это сделаешь – меня не касается. Методы "принуждения к порядку" известны. Сначала прямое физическое насилие в отношении сомневающихся. Потом для всех достаточно не угрозы даже, а так – одного слова. И все безропотно отдают свой труд, своё время, а в последние годы и деньги. Но есть главное правило: всё это должно оставаться внутри и ни в коем случае не выйти за пределы казармы. Тогда все офицеры смогут по-прежнему делать вид, будто всё отлично. А если очумевшие "салаги" на ближайшем комсомольском собрании под протокол примут решение добиваться присвоения взводу имени "любимого дедушки Советской Армии", это привлечёт ненужное внимание к местным обычаям. "Деды", если не совсем "отмороженные", это правило отлично понимают.
То же самое произошло и с переименованием Грозного. Для собравшихся там "духов" – то есть для новоизбранного чеченского парламента – было важно первым делом выразить лояльность "дедушке". Но получилось неудачно – по расчёту ли, с перепугу ли. Дело ведь даже не в неприличии самого предложения. И не в том, что пришлось бы перепечатывать уйму карт, менять прорву бланков, печатей и вывесок. Слишком уж явной становилась оборотная, ночная сторона жизни всего заведения.
Так что за фасад – проспекта Победы, общечеченский, общероссийский – можно не опасаться. Плакаты, доски почёта, крашеные бордюры, заборы и трава. Для нас же главное – не забывать о живущих за этим фасадом.
