G-8: все так плохо или еще хуже?
До встречи "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге остается всего несколько недель. Однако все больше создается впечатление, что председательство в ней стало большой — и необязательно приятной — неожиданностью для российского истеблишмента. Элита России, по-моему, так и не поняла ни уникальных возможностей, ни серьезных опасностей, ни колоссальной ответственности, которые сопровождают лидерство в "большой восьмерке". Москве так и не удалось воспользоваться теми рычагами, которые предоставляет позиция главы группы самых демократических, экономически развитых и сильнейших в военном отношении государств для укрепления своего международного авторитета, расширения экономического и политического влияния, для внедрения в мировое общественное сознание позитивного имиджа России как динамично развивающейся, демократической и привлекательной страны. Будучи главой "восьмерки", Москве не удалось добиться снижения международной напряженности, укрепления безопасности мирового рынка энергоресурсов, улучшения своих отношения и с другими странами "восьмерки", и со своими ближайшими соседями.
Напротив, международное влияние России за это время сократилось, ее репутации как надежного поставщика энергоресурсов был нанесен ущерб. На Западе как политические лидеры, так и общественное мнение утвердились в мысли, что Россия представляет собой авторитарное, коррумпированное и малоэффективное государство. Международный рынок энергоресурсов сильно лихорадит, и он сегодня дальше от состояния безопасности, чем был несколько лет назад. Международная обстановка в мире стала более напряженной, а роль и возможности самой "большой восьмерки" все чаще ставятся под сомнение. Конечно, немалую роль в этой дестабилизации сыграл и продолжает играть и закусивший удила Вашингтон.
Однако именно председательство Москвы внесло разброд в "восьмерку", раскололо элиту входящих в нее стран, например, США, заставив президента Джорджа Буша буквально публично оправдываться в своей намеченной поездке в Санкт-Петербург. Американо-российские отношения ухудшились до самого низкого уровня за весь постсоветский период. Сегодня очевидно, что они будут продолжать ухудшаться и в обозримом будущем. Вину за это делит с Москвой и Вашингтон, однако вряд ли в этом признается. Застопорился процесс вступления России в ВТО. Ее отношения с большинством близлежащих государств серьезно испортились, ряд государств СНГ стали раздумывать о своем возможном выходе из Содружества, активизировали пыпытки вступить в НАТО, обивая пороги Европейского Союза. Политическая элита Вашингтона неожиданно заговорила о качестве грузинского вина, которое свободно можно купить в местных винных магазинах. Некоторые представители местного истеблишмента даже на приемах стали, кривясь с непривычки, демонстративно пить минеральную воду "Боржоми", производство которой, по уверениям американских политиков, лично побывавших в последние годы на соответствующих заводах в Грузии, происходит в полном соответствии со всеми международными стандартами.
Ухудшилась, как кажется, ситуация и в самой России. Все большее число людей считают, что страна идет в неправильном направлении. В марте таких, согласно опросу Левада-центра, была почти половина населения. 63 процента россиян, согласно этому же опросу, чувствуют себя незащищенными, они не уверены или не совсем уверены в завтрашнем дне. Растет активность националистических групп, скинхедов, фашистов. Российский политический класс находится в состоянии паралича по мере приближения очередных парламентских и президентских выборов. Никто в России не сможет гарантировать, что ее Конституция не будет изменена, а президент Путин не будет баллотироваться на третий срок, что создает ситуацию непредсказуемости, которую не может не учитывать Запад.
Экономика России, невзирая на фантастически благоприятные внешние условия, развивается далеко не так хорошо, как могла бы, а инфляция, голландская болезнь, коррупция, нехватка трудовых ресурсов и нарастающее технологическое отставание продолжают оставаться серьезными проблемами. При этом Россия экспортирует сегодня больше нефти и газа, чем СССР когда-либо, к тому же по ценам, которые и не снились членам брежневского Политбюро. Ее золотые запасы и приток валюты в страну ставят рекорд за рекордом. Международные экономические возможности России сегодня лучше, чем были у СССР. Однако перевести экономику на эффективные рельсы и сделать ее привлекательной для иностранных инвесторов так и не удалось.
Нельзя говорить, что проблемы России являются результатом военной недееспособности. Она сохраняет ядерный парититет с Америкой, является единственной страной, способной бросить ей военный вызов. Более того, в отличие от СССР, всегда занимавшего почетное второе место на планете по прибылям от продажи своего оружия, Россия по этому показателю сегодня опережает всех, включая Америку. Однако реформа российской армии продолжает буксовать, а дедовщина сегодня стала формировать ее имидж во всем мире. Не произошло изменений к лучшему и в демографической ситуации — население России продолжает сокращаться на 700 тыс. человек в год, то есть страна теряет ежегодно по большому городу. Иными словами, если попытаться перечислить достижения России в качестве председателя "большой восьмерки" или описать ее внутренние успехи за это же время, то список может оказаться крайне скромным, а по мнению некоторых западных аналитиков, просто ничтожным.
Нет сомнений, что с формальной точки зрения встреча в Санкт-Петербурге пройдет успешно. Все документы будут подписаны, будут сделаны фотографии обнимающихся лидеров, культурная программа, безусловно, произведет впечатление на их жен и сопровождающих лиц, российский шерпа и его команда удовлетворенно расслабятся. Но формальный успех встречи и успех реальный, да еще реализованный в политический или экономический капитал – две разные вещи.
Станет ли мир спокойней и безопасней после встречи в Санкт-Петербурге? Будет ли, в частности, достигнуто согласие по иранской проблеме? Успокоится ли энергетический рынок после того, как будут обнародованы российские предложения по обеспечению его безопасности? Улучшатся ли отношения Москвы с ее западными партнерами? Наладятся ли политические и социально-экономические связи России с ближайшими соседями? Разъедутся ли мировые лидеры с уверенностью, что Россия твердо стоит на пути возвращения к демократии и демонтажа авторитарной системы, что ее Конституция не будет изменена и в ней будут проведены честные и прозрачные парламентские и президентские выборы? Повысится ли международный авторитет России? Увеличатся ли иностранные инвестиции в ее экономику? На некоторые из этих вопросов можно ответить с долей неуверенного оптимизма, но на большинство пока можно дать лишь негативный ответ. Иначе говоря, еще несостоявшаяся встреча уже создала больше проблем, чем способна решить.
Можно назвать немало причин для усиления разногласий между ведущими странами мира. Вот лишь несколько из них.
Так и не было достигнуто принципиальное согласие по вопросу о том, что понимать под международной энергетической безопасностью, как ее достичь и чьи, собственно, интересы должны лежать в ее основе. Сегодня мировой энергетический рынок мало напоминает место свободной торговли энергоресурсами, а скорее похож на почившую в бозе знаменитую советскую командно-административную систему, где те, у кого были в руках ресурсы, определяли, кто их получит, а те, кто рассчитывал их получить, должны были завоевать расположение распределяющих организаций, а то и конкретных снабженцев. Раньше в СССР это делалось с помощью взяток, блата, неформальных отношений, семейственности. Похоже, теперь на мировом энергетическом рынке все больше берут верх принципы политической лояльности и ее имитации, идеологической приверженности или геополитической вражды. Мировой энергетический рынок сегодня – это почти полная монополия производителей энергоресурсов. Это рынок, где не покупатель, а продавец определяет условия купли-продажи, и именно с позиций монополиста-продавца он смотрит на проблемы обеспечения безопасности своего рынка.
Страны-покупатели сегодня растеряны и напуганы не только высокими ценами на энергоносители, но и тем, что в любой момент им могут по тем или иным причинам перекрыть кран. Поэтому они все активнее стремятся к диверсификации рынка, ликвидации монополии продавцов, к поиску новых источников энергоресурсов, другими словами, борются за отказ от нынешней системы, дающей колоссальные преимущества, в том числе политические, производителям энергоресурсов. Но при этом покупатели опасаются потерять свои нынешние источники энергии или еще больше взвинтить цены.
Страны-производители тоже хотят диверсификации, но уже покупательного рынка, хотя и они боятся потерять своих надежных покупателей, способных платить высокие цены и договариваться о закупках на десятилетие вперед. В результате в мире сложился крайне неустойчивый рынок, где малейшие колебания в производстве энергоносителей, политические пертурбации, параноидальные ожидания рисков и кризисов оказывают колоссальное влияние на его состояние. Парадокс отчасти заключается в том, что неудовлетворенного спроса на этом рынке нет, и в ближайшее время не предвидится, однако цены на топливо упорно лезут вверх.
Одни игроки, включая, в частности, США, предлагают уйти от этой ситуации путем перехода на чисто рыночные отношения в сфере энергоресурсов, вовлечь туда и покупателей, типа Китая и Индии, и продавцов. Другие игроки, включая Россию, предлагают обеспечить стратегическую безопасность рынка путем заключения долгосрочных договоров, где продавец и покупатель оказываются взаимозависимыми, хотя январский газовый конфликт России и Украины поставил, как считают многие в Вашингтоне, под вопрос саму возможность такого рода схемы. Третьи, включая некоторые страны-члены ОПЕК, стоят за то, чтобы нынешнюю ситуацию в целом сохранить, скорректировав лишь некоторые ее наиболее одиозные элементы. Есть еще многочисленные и разнообразные интересы стран - транспортеров нефти и газа. При этом все опасаются полного коллапса мирового рынка энергоресурсов, как в результате слишком резкого падения цен, так и в результате их неконтролируемого роста. Ни одна из предлагаемых моделей не в состоянии предохранить от этого рынок, поэтому все понимают, что без серьезного политического консенсуса обойтись все же нельзя. Однако, как показал недавний саммит Россия-ЕС в Сочи, на энергетическом рынке покупатели и продавцы элементарно не доверяют друг другу. Иначе говоря, энергетическая уловка-22 по-прежнему актуальна.
Кроме того, перестав функционировать как развивающаяся демократия, Россия фундаментально изменила в глазах Вашингтона, да и всего Запада, как общую тенденцию мирового развития, так и свою роль в нем, сделав невозможным стратегическое партнерство России и этих стран. Для Вашингтона сотрудничать с Россией даже там, где взаимные интересы совпадают, все сложнее, ибо углубляющиеся ценностные расхождения не позволяют двум странам одинаково видеть будущее. Слов нет, Россия – суверенная страна и вправе выбирать свой путь. Однако полагать, что любые повороты ее политики будут спокойно приниматься на Западе, потому что всем нужны нефть, газ и международная безопасность, просто глупо. Правда и некоторые экстравагантные внешнеполитические решения Вашингтона, не имеющие никакого рационального объяснения, типа ускоренного приема Украины в НАТО, не могут быть молча приняты Москвой.
Автор — директор Российских и азиатских программ Института мировой безопасности в Вашингтоне, США, редактор ведущего американского издания «Журнал постсоветской демократизации», выходящего в Вашингтоне. Продолжение статьи читайте в завтрашнем выпуске "Ежедневного журнала"
