Зачем Церковь?
Несмотря на летнюю жару, религиозная жизнь в столице кипит, что ни день какая-нибудь конференция или круглый стол. На среду выпало сразу три мероприятия: в Курии Международный союз журналистов-католиков проводил конференцию на тему «Россия без мифов и стереотипов: моральные ценности, религия и СМИ», в Центральном доме журналиста православные и мусульмане в очередной раз судили-рядили, как оградить общество от фильмов вроде «Кода да Винчи», а в Даниловом монастыре обсуждали проблемы миссии. Тамошний Центр духовного развития детей и молодежи созвал круглый стол на тему "Вызовы времени и пути развития церковной жизни". Разгоревшаяся на встрече дискуссия обнаружила в этих путях неожиданные повороты.
В начале и середине 90-х, когда религиозная свобода в России только обретала свои очертания, эксперты выделяли в Русской православной церкви, условно говоря, либералов и консерваторов. Либералы призывали к большей открытости, творческому отношению к религиозной традиции, выходу в современность. Консерваторы-традиционалисты отвергали любое обновление внутри церкви и предпочитали держаться подальше от «отравленного секуляризмом» современного общества. Теперь же, когда идет процесс интенсивной политизации религиозного сознания, приоритеты, как показало обсуждение на круглом столе, несколько поменялись. Те, кого можно было бы назвать либералами, готовы, кажется, перенести свои усилия на созидание внутри церкви. Традиционалисты же, которые стремительно мутируют в фундаменталистов, рвутся охватить своей заботой все общество до последнего материалиста.
По статистике большинство у нас православные и рейтинг доверия РПЦ высокий, рассуждал руководитель Школы молодежного служения при монастырском Центре духовного развития игумен Петр (Мещеринов), однако слово Церкви не всегда авторитетно для россиян. Достаточно ли мы прилагаем усилий к тому, чтобы объяснить людям, что такое христианство? Продуманны ли формы миссии? Не слишком ли много сил мы отдаем поискам врагов, распыляя на это внутреннюю энергию, которая могла бы идти на реализацию евангельского идеала в своей собственной жизни?
Практически о том же, но несколько в ином ракурсе, говорил преподаватель питерской Духовной академии и член Синодальной комиссии по канонизации прот. Георгий Митрофанов. Он обратил внимание собравшихся на особенности массового церковного сознания. Широкого почитания новомучеников — мирян и священнослужителей, погибших в застенках ГПУ-НКВД — в народе не возникло, о них вспоминают только в памятные даты. Зато в комиссию стекается множество предложений по канонизации «сильных личностей, связанных с государством»: Ивана Грозного, которому даже вступление в пятый брак вменяется в добродетель, Распутина, маршала Жукова, «тайного христианина Сталина». Они более «свои» по духу. Еще почитают чудотворцев, от которых явная и очевидная польза: постоял на панихиде — насморк-то и прошел. Или кашель. Или головная боль. Одна женщина — вот чудо из чудес! — даже почувствовала желание работать. Все это свидетельствует о глубокой дезориентации людей, несмотря на почти 20 лет катехизаторской работы, считает Георгий Митрофанов. Христианская вера воспринимается как «еще одна тоталитарная идеология, санкционирующая магические и геополитические устремления».
Вообще о перекосах в церковном сознании и недостатке евангельской любви среди единоверцев
говорили практически все: и председатель Союза православных граждан Валентин Лебедев, который в отличие от своего помощника Кирилла Фролова всегда играет роль «доброго следователя», и даже обычно воинственно настроенный глава общества «Радонеж» Евгений Никифоров. Впрочем, призывы к любви не помешали им тут же встать на защиту необходимости и впредь заниматься «поисками врага». Главный в патриархате по армии протоиерей Димитрий Смирнов предложил даже создать интернет-сайт «Враги Церкви» с указанием имен, адресов, цитат из выступлений и т.д. «Списки уже готовы», — с энтузиазмом откликнулся зампредседателя ОВЦС протоиерей Всеволод Чаплин. Отстаивание интересов церкви "должно быть пунктом приложения общих усилий, действительно общим делом между христианами", подчеркнул он.
Евгений Никифоров не преминул внести свою лепту в славное боевое настоящее, призвав противостоять «мультикультуризму и поликонфессиональности»: «Россия — национальное русское православное государство. На этом нужно настаивать». Опять стращал всех геями. Я-то думала, что геи — это люди, не вписавшиеся в сексуальный мейнстрим и ищущие любовных наслаждений (пусть греховных) «на стороне». А, оказывается, они — «часть глобализационного проекта по дехристианизации общества». Вот ведь как. Убийцы не часть, а геи — часть. В общем, сомкнуть ряды, пики наперевес…
Самое печальное, что собравшаяся на круглый стол молодежь, представители православных организаций и СМИ, чей возраст навскидку не превышал 20 лет, на воинственные кличи реагировала с энтузиазмом. «Браво», — тихонько воскликнул парень рядом со мной на предложение отца Димитрия создать сайт «Враги Церкви». Ведь это просто и понятно (не какое-то там «возрастание евангельской любви»), к тому же может принести вполне ощутимые политические дивиденды, если мечты правых националистов на «переориентацию» власти сбудутся. А прот. Димитрий еще и подчеркнул, что возлагает свои надежды на «церковно образованную молодежь, одержимую пафосом миссионерства». Но если пафос главных церковных ньюсмейкеров — а и прот. Всеволод Чаплин, и отец Димитрий безусловно входят в их число — таков, то что же удивляться перекосам сознания и недостатку любви?
Делавший вступительный доклад епископ Дмитровский Александр среди главных церковных болезней назвал духовную разобщенность и «широко усвоенный религиозный индивидуализм». "Религиозная жизнь становится вариантом самоутверждения", — сказал он. Выступления большинства участников круглого стола как нельзя лучше проиллюстрировали его слова.
