Равновеликие штанины
Приближаются Рождественские образовательные чтения – крупнейший форум православной общественности, на которых традиционно поднимают «школьный вопрос». Быть или не быть предмету «Основы православной культуры» в общероссийской сетке средних образовательных учреждений? Не нарушит ли его преподавание принцип светскости государства? Принесет ли он реальную пользу детям? Консолидированных ответов в обществе на эти вопросы пока нет. Но ясно, что введение нового предмета оказалось связанным с рядом общественных рисков, и публичная полемика вокруг формата преподавания религии в школе показала всю неоднозначность обнажившейся проблемы.
Среди противников ОПК оказалось немало либералов, стоящих на позиции жесткого отделения Церкви от государства, воспринимающих сам термин «светский» как синоним «антирелигиозный». С ними солидарны и некоторые представители других религий и конфессий, опасающиеся дискриминации по религиозному признаку. За преподавание ОПК выступают россияне, положительно воспринимающие традиционные православные ценности, и значительная часть учительского сообщества.
Сегодня ОПК преподаются в России во многих регионах (по сведениям издания «Коммерсант-власть», в 2006-2007 учебном году его ввели 13 субъектов Федерации), в двух областях, Белгородской и Брянской, дисциплина введена в обязательную сетку, а, например, в Самарской и Сахалинской областях с введением предмета (даже факультативного) решили повременить. При этом в Белгородской и Брянской областях прокуратура и смешанная комиссия Минобразования РФ и правозащитных организаций не нашли никаких нарушений закона в действиях региональных властей (предложив, впрочем, белгородцам предмет переименовать и преподавать в рамках курса «История и культура мировых религий»).
Аргументы радикальных противников «новодела» хорошо известны: опасность клерикализации школы. И такая угроза действительно существует. «Закон Божий», который под видом новой дисциплины проталкивают фундаменталисты и церковные менеджеры, таит в себе немало опасностей. Такой предмет реально способен породить конфликты на религиозной почве. И духовной пользы он, скорее всего, не принесет. Вождь мирового пролетариата В.И. Ленин, как известно, сдал его на «отлично».
Фундаментализм, сильно укрепивший свои позиции за последние годы, очевидным образом мешает деятельности церкви в образовательной сфере, превращая многие ее начинания в фарс и в мертвые конструкции. Страшно, когда за сложное и тонкое дело берутся люди, не понимающие, что принудительное насаждение традиции, нравственности, а тем более веры (а именно о принуждении идет речь, когда обсуждается включение по сути «Закона Божия» в обязательную для посещения «сетку») – это один из вернейших способов разрушения и традиции, и нравственности, в чем так наглядно убеждает история.
И все-таки нельзя отрицать то хорошее, что может дать ОПК школе. Хотя бы в перспективе.
Церковь говорит: культурологическая дисциплина. А раз так, значит, в центре урока должны быть произведения культуры – старые и новые, – связанные с христианством и его традициями. Произведение – и вокруг него разговор. Очевидно, такой разговор потребует захода в вероучительные области. Но этот заход может быть только по касательной, в связи с данным романом, картиной, опусом. Возможно, у кого-то может возникнуть вопрос, а какая корысть православным от введения такого предмета? Большая. Ведь он помогает ребенку открыть в себе другое измерение.
Роль ОПК в духовном развитии, на мой взгляд, можно было бы сравнить с ролью романа «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова. В разные времена он прочитывался по-разному, но всегда подводил человека к вопросам духовного выбора, об отношении к традиции. ОПК – некий вписанный в школьные будни текст – так же мог бы побудить ребенка раскрыться навстречу красоте, правде и тайне. И еще. Лучше бы он вообще не имел жесткой конфессиональной привязки, назывался, к примеру, «Основы христианской культуры». Тогда бы здесь мог появиться, к примеру, урок о «Властелине колец», трилогии, которая реально способствует продвижению традиционных духовных ценностей в современном мире. Или, допустим, урок, посвященный творчеству К.С. Льюиса. Льюис – постоянно морализирующий католический писатель, каждой своей строчкой наставляющий читателя на путь истинный. Льюис – один из самых легких, увлекательных, остроумных, глубоких и тонких английских авторов XX века. Его можно с наслаждением читать и перечитывать всю жизнь. «Письма Баламута» нерелигиозному человеку так же интересны, как верующему. А блистательные «Хроники Нарнии», адресованные, прежде всего, детям, не менее занимательны и для старших школьников.
Может быть, новую дисциплину вообще следует назвать «Основы религиозной культуры», чтобы расширить рамки разговора. Но при этом большая часть времени все равно должна быть отдана ОПК. Почему? Ровно потому, почему в российских школах львиная доля часов отводится русской литературе и истории.
Конечно, новый культурологичекий предмет не может сделать «погоды» в среднем учебном заведении, кардинально изменить его нравственный климат, но он может стать своеобразной точкой опоры.
В обществе, где уничтожена сама иерархия ценностей, педагогика становится принципиально другой. Старые системы координат перестают работать буквально на глазах. Максимально, что может сделать для ребенка в этих условиях Церковь, это ввести его в пронизанное отсветом Ее жизни пространство, показать, что мир открыт и свободен. И что в мире, несмотря ни на что, есть свет и любовь. А там уже – дело его свободного выбора. Но чтобы он состоялся в нужную для Церкви сторону, сама Церковь не должна бояться слов, которые она говорила на заре христианства всем, вопрошавшим о вере: иди и смотри. Для этого многое нужно изменить внутри церковной ограды. Но это уже совсем другая тема.
Чтобы такой, действительно культурологический, предмет появился в школьной сетке, нужны усилия здоровых сил Церкви и общества. Непонятно, почему Министерство образования отдало инициативу по продвижению ОПК так называемой православной общественности, почему до сих пор не создан вменяемый культурологический учебник. А ведь кроме учебника нужны апробированные методики, квалифицированные кадры…
В России, несмотря на то, что православие, судя по всему, становится государственной идеологией, дела с религиозным образованием обстоят плохо. Все попытки подлинного воцерковления общества и культуры наталкиваются на силы противления. Эти силы — секуляризм и фундаментализм. Они имеют разную природу и политически разнонаправленны. Тем удивительнее то согласие, с которым они пытаются не пустить этически нагруженный, культурологический предмет в школу. Одни указывают на его конфессиональность, другие хотят превратить его в унылый «Закон Божий», в систему, где не остается места, чтобы поиграть с Богом в прятки, увидеть, почувствовать Тайну. Вот на поверку и получается, что воинствующая светскость и религиозный фанатизм — равновеликие штанины.
