ЧЬИ БЫЛИ БОМБЫ?

Насчет артобстрела в ночь на 8-ое все ясно — грузинские. И «точечность» этих ударов весьма относительна. Артиллерия бывает прицельной, но точечной не бывает. Но вот потом, после 2-х часов ночи, после того, как Кокойты удрал в Джаву, а во дворах Цхинвали «строятся грузинские солдаты» — и следующие два дня, — чья то была авиация и артиллерия?

Вот телеоператор Алгис Микульскис описывает грузинский танк, подбитый перед Дворцом культуры: «Наш самолёт накрыл его, когда экипаж готовился выстрелить. Боекомплект рванул, башню отнесло метров на 20, швырнуло в угол здания».

Можно ли поручиться, что «наш самолет» бомбил только грузинские танки?

Лиана Зассеева сидит в подвале. «После одиннадцати спустились несколько мужчин, сказали, что ожидается атака с воздуха и всем надо бежать в бомбоубежище. В двенадцать часов мы с Земой Хубежовой побежали в бункер. Вся дорога была в воронках, от нее какое-то месиво осталось, по улицам лежали трупы, обломки деревьев, горели дома, и мы с Земой через все это бежали и молились, лишь бы добраться до вокзала, до бункера гостиницы «Алан».

Откуда мужчины знали про грузинскую атаку с воздуха? Чьи были воронки? Кто оставил месиво от дороги?

Вернемся к рассказу Ирины Келехсаевой, которую останавливают на Зарской дороге ополченцы и говорят, чтобы она не ехала вперед, пока в город не пройдут танки.

«Мы слышали, как активно бомбят снарядами Цхинвал, осколки долетали и до нашего дерева». Что наблюдает Ирина? Артподготовку перед попыткой прорыва российской колонны в Цхинвал.

И чья это артподготовка?

А вот другой рассказ, жительницы Цхинвали Марины Уалыты, которая 9-го  пытается выбраться из занятого грузинами города. «Уже сели в машину — и вдруг залетел самолет и стал бомбить, и мы сразу бросились в подвал. Потом второй раз так же, и третий... В общем, на четвертый раз мы смогли наконец выехать… Доехали до здания Софпрофа, а там уже стояли эти два подорванных танка и рядом две огромные воронки — не знаю, как мы там проехал».

Наконец Марина Уалыты выезжает из города.  «С Квернетской дороги открылась панорама города — ужас, на что Цхинвал был похож! Весь в дыму, в развалинах, и кое-где подорванные танки, бэтээры... Вдали — шум самолетов...»

А чудом спасшись и доехав до Джавы, впадает в недоумение: «В Джаве такая колонна стояла российской техники, по трассе в два ряда стояли, конец колонны, как мы потом выяснили, чуть ли не во Владикавказе был...»

Что ждет колонна?

Колонна стоит и ждет, пока авиация закончит работу.

 

В Цхинвали творится ад.

Ад, потому что 8-го числа, в пять часов вечера, через два часа после официального решения России вступить в войну, Россия объявила об освобождении Цхинвали.  Это означает приговор городу. Это означает, что каждая российская бомба, упавшая на город, будет объявлена грузинской — ведь город уже освобожден. Это означает, что каждый российский снаряд, упавший на город, будет объявлен вражеским — ведь иначе получается, что Россия стреляет по своим.

Жители сидят в подвалах и не хотят ничего знать. Все, что они знают, это что они жили нормально, потом пришли грузины и был три дня ад, а потом пришли русские и стало опять нормально. Все другие вопросы задавать опасно. Особенно в республике, где местные Бухарины и Троцкие признаются в покушениях на дорогого и любимого вождя и где личная охрана Кокойты через два дня после войны арестовывает братьев Козаевых, осмелившихся в лицо бросить президенту упрек в трусости.
Кремль и Кокойты нашли друг друга. Кокойты готов защищать Цхинвали до последней капли крови каждого солдата 58-й армии. Кремль готов защищать Цхинвали до последней капли крови каждого осетинского ребенка. Стоит ли сдерживаться, если каждый убитый будет записан на счет твоего врага?

Дважды — утром 8-го и днем 9-го — российская армия пытается прорваться в город. Ей это не удается, в первую очередь потому, что Кокойты не стал вооружать свой народ серьезным оружием и осетины отступили из Хетагурово и отдали контроль над Зарской дорогой. Но грузин все-таки выбивают из города — авиацией и артиллерией.

Грузин вытесняют то из одного квартала, то из другого, они перегруппировываются, получают подкрепление и заходят снова. Они тоже прекрасно знают, что если они не удержат город, то каждый упавший в нем русский снаряд будет записан на их счет. Как знают и то, что если они удержат город, то каждый упавший в нем грузинский снаряд будет записан на счет Путина и Кокойты.

Премьер Путин лично прилетает во Владикавказ. Это его личная война. Со всей России в Южную Осетию спешно перебрасываются новые и новые войска. Война, о победе в которой было уже заявлено, продолжается…

9 августа, в 22.00, в Джаве спецкор «МК» Вадим Речкалов берет интервью у взволнованного оператора установки «Град» из 292-го самоходного артиллерийского полка 19-й мотострелковой дивизии. Тот говорит, что 9-го их установки «выпустили 8 пакетов».

— А вчера?

— Намного больше выпустили, не меньше двадцати пакетов, если все посчитать. Вчера же мы по Цхинвалу били. Чтоб его взять.

 «Всю ночь с дальних позиций по грузинам велся огонь гаубиц и «Града», — пишет Ирина Куксенкова о ночи с 8-го на 9-ое. «А мы, как дуры, сидим между двумя армиями и слушаем. Если стреляют со стороны базара — значит, грузины, а если со стороны стадиона — значит, либо осетины, либо русские», — говорит жительница Цхинвали Марина Кумаритова.

В тот момент, когда жители Цхинвали сидят по подвалам, рождается первая за 60 лет победа российской армии. Это победа, которая посрамит всех военных экспертов, уверявших, что российской армии нужна реформа. Что российской армии нужна модернизация. Что она не готова к локальным конфликтам.

Все эти эксперты похожи на идиотов, которые глядят на паровоз и рассуждают о том, что у него нет гидроусилителя руля и круиз-контроля. Паровоз — это не «мерседес». Но зачем нам «мерседес»?

В дыму и огне Цхинвали рождается потрясающее военное открытие. Если армия не умеет воевать в локальных конфликтах — значит, надо воевать так, как она умеет. То есть глобально. Значит, надо засыпать врага бомбами и снарядами, а бэтээры и танки пусть играют потом роль полицейских сил. Если армия не приспособлена к локальной войне — не надо переделывать армию. Надо переделать войну.

А жители, которых мы освобождаем? О них позаботится телевизор. Он объяснит им, что все снаряды и бомбы, которые на них сыпались, принадлежали исключительно врагу.

Батальон капитана Сидристого попадает в засаду. Штабная колонна Хрулева попадает в засаду. Но Россия все-таки одерживает блистательную победу — победу с помощью самолета и телевизора. Телевизор — важнейшее оружие этой войны. Как иначе объяснить жителям Цхинвали, что ополченцы ведут ожесточенные бои, а в этот момент грузины бегают по городу и уничтожают мирное население? Как иначе объяснить жителям Цхинвали, что их расстреливали грузинские танки, а в это время сверху их бомбили грузинские же самолеты?

  Нам говорят, что война случилась потому, что Россия не могла бросить на произвол своих граждан. Это вранье. Если бы Россия руководствовалась интересами своих южноосетинских граждан, нам было бы достаточно разместить 135-й и 693-й полк не в засаде в Джаве, а в Хетагурово и Тбете, на границе с Грузией. Тогда Грузия никогда не атаковала бы, а атаковала бы — разбилась бы о железную броню российской обороны.

Нам было бы достаточно признать независимость Южной Осетии и заключить с ней договор о военном сотрудничестве. Вряд ли международное сообщество осудило бы нас больше, чем сейчас.  Может быть, осуждение было б куда меньше. Очень возможно, что Южную Осетию признала бы не только Никарагуа, но даже и Сомали.

Да и, в конце концов, что за проблема? Власти Южной Осетии обвиняют грузин в геноциде и для того, чтобы документально доказать зверства грузин, записывают показания очевидцев о том, как их три дня бомбили грузины. Но показания очевидцев тут ничего не решают: нет такого очевидца, который может разглядеть маркировку падающей на него авиабомбы, особенно если этот очевидец сидит в подвале. Для доказательства этого геноцида достаточно допустить международных экспертов, чтобы они сфотографировали все снаряды и бомбы, упавшие на город, и все маркировки на осколках этих снарядов. И сразу станет ясно: где снаряд от грузинской 152-мм «Даны», где снаряд от грузинского «Градлара», а где тот, который выпустил взволнованный оператор установки «Град» из 292-го самоходного артиллерийского полка 19-й мотострелковой дивизии.

Но экспертизы нет: как и в Беслане, где сразу после теракта стали лихорадочно бульдозерами уничтожать следы взрыва.

 

 СОПРОТИВЛЕНИЕ

Было ли в городе сопротивление?

Да. Было. До войны южноосетинский режим заявлял о тысячах добровольцах, спешащих на помощь Южной Осетии аж из Иркутска и Ростова. Очевидцы не приводят ни одного свидетельства о том, что в городе воевал кто-то, кроме осетин. Все свидетельства — только о местных. Люди защищали свой двор. Свою улицу. Свой квартал.

Получалось это у них плохо. «Наши ребята беспомощно бегали и пытались как-то обороняться, а на вопрос «Что происходит?» отвечали: «Мы в окружении!» — и убегали», — говорит Лариса Габуева. «Из оружия только автоматы были, гранатометов — по пальцам пересчитать можно», — свидетельствует Марина Уалыты.

Вот жутковатая и типичная история того, что происходило в городе. Елена Качмазова и еще семь человек (четверо женщин, четверо стариков) сидели в подвале, когда к нему подошли пятнадцать грузинских солдат. Они потребовали от людей выйти.

«К ним вышла я и еще одна женщина, — рассказывает Елена Качмазова. — Мы на грузинском языке начали просить их не убивать нас. Они нам сказали, что скоро за нами заедет какая-то машина и увезет нас в Грузию. В это время к себе домой возвращался один наш сосед Вилен Чибиров, когда  в своем доме увидел грузин, было уже поздно, на наших глазах его расстреляли в упор. Затем на помощь к нам поспешили наши местные ребята-ополченцы и завязали с ними бой. Грузины, вызвавшие нас из подвала, тоже укрылись в доме и оттуда отстреливались, а мы вновь бросились в подвал… Первыми к нам на выручку прибежали Виктор Тадтаев и его друг Владик Газзаев. Они, видимо, не ожидали, что грузин в доме так много. Когда забежали во двор, у них уже не было времени где-то укрыться и оттуда вести бой. Они героически держались, но были убиты…»

Итак, что произошло? Женщины вышли из подвала. Молодые парни, которые совершенно точно знали, что грузины бегают по городу и убивают детей и женщин, бросились к ним на выручку с автоматами. Парней застрелили. Женщин не тронули.

Да, сопротивление было. Оно было организовано таким образом, чтобы насадить осетинский народ на вилы грузинских танков. Чтобы мальчишки, рассвирепевшие от вида танков врага на улицах родного города, обезумевшие от рассказов о перерезанных горлах, бегали по улицам с автоматами, которые делали их не воинами, а мишенью.

Нет, неправ Вадим Речкалов, когда пишет, что «Наши ребята отдавали свои жизни за то, чтобы эти вот негодяи могли решить свои эти проблемы». Свои жизни отдавали и осетинские ребята. За то, чтобы режим мог решить свои проблемы.

Кстати: никто из очевидцев не упоминает не только о «добровольцах», но и о том, чтобы личная охрана Кокойты принимала участие в обороне города. Зато когда братья Козаевы бросят Кокойты в лицо обвинение в трусости, именно личная охрана схватит их и посадит в подвал.

И уж совсем комичной на этом фоне кажется история с русским генералом, главой Совбеза республики Анатолием Баранкевичем. Баранкевич, в отличие от Кокойты, остался в Цхинвали. И лично подбил из гранатомета два грузинских танка. Сразу после войны на митинге в Цхинвали женщины встретили Кокойты ропотом, а Баранкевичу аплодировали. После этого русский генерал Анатолий Баранкевич был мгновенно вышвырнут из Южной Осетии. Хорошо хоть не бросили в подвал, как российских граждан Козаевых…

НОЧЬ НА ВОСКРЕСЕНЬЕ

10-го числа грузины отступают. «Грузины бегут, бросая технику!» «Грузины позорно бегут от российской армии», «Позорное бегство грузин от российской армии», «Грузины бежали, разбрасываясь «хаммерами», «Грузинская военщина бежит в Тбилиси» — сообщают заголовки газет и видео на You Tube.

Вас ничего не напрягает в этих заголовках? А меня напрягает. Нам говорят «Как они бежали!». А где же «Как мы их гнали»?

В «Красной звезде» опубликованы целых три очерка о боях 8-го числа, про которые вообще лучше бы не говорить, потому что сам факт этого боя утром противоречит официальной российской версии о вступлении нашем в войну в три часа дня. Есть куча свидетельств о разгроме штабной колонны Хрулева. Есть рассказы о бое под Земо-Никози, но он был 11-го, когда российские танки уже прошли Цхинвали и шли на Гори.

А вот рассказа о том, как российская колонна вступала в Цхинвали и как она гнала и громила грузинские войска — его нет. Потому что грузин из города вышибли не танки и не десант. Их вышибли авиация и артиллерия.

Они отошли, потому что так и не смогли пробиться к Джаве. Они отошли, потому что Грузия атакована с двух фронтов. Артиллерия и авиация «абхазских партизан» бьет по Кодори. Российские самолеты бомбят грузинские села вокруг Цхинвали, невзирая на то, есть в них войска или нет.

Россия больше не воют силами «осетинских партизан». Она воюет силами 58-й армии. Это гениальная война: в этой войне все недостатки российской армии превращены в ее преимущества.

Российская армия не умеет наносить точечные удары? Ничего, она будет бомбить все, что есть, и Саакашвили придется принимать во внимание, что, если он не уйдет из Цхинвали, мы разбомбим Тбилиси.

Российская армия голодна и без нормальных сапог? Ничего, Саакашвили придется подумать о том, что армия без сапог при определенных условиях страшней, чем армия в сапогах.

Российские войска рвутся к Гори. Но самое страшное — за ними идут «добровольцы», «ополченцы» и «казаки». Все те, кто сидел в подвалах Цхинвали с автоматом. Все те, кто пережидал это время в Джаве. Идеалисты, давно жившие в России и примчавшиеся защищать

родину. Негодяи, бандитствовавшие в Осетии много лет. Простые люди, которым четыре года объясняли, что Саакашвили — фашист и нелюдь, и которые все эти дни слышали, что грузины давили танками женщин, вспарывали им животы и сжигали детей, облив их бензином.

Эти люди приходят в грузинские села. И тогда выясняется, что автомат — это не только никуда не годное оружие против танка. Это самое лучшее оружие для мародера.

Самого страшного удается избежать. Грузинский анклав в Большой Лиахве, который первым подвергся обстрелу, практически отрезан от Грузии, туда можно попасть только кружным путем по объездной дороге. Все дни, пока шли бои, жители не высовывают носа.

Наши танки прорываются в город по Транскаму, и одну из основных ролей в «зачистке» Транскама играет батальон «Восток» Сулима Ямадаева. Одновременно люди Ямадаева спускаются с поста «Паук», где они несли миротворческую миссию, рассредоточиваются вдоль объездной дороги и выпускают грузин. Чеченцы говорят грузинам, что они не забудут, как те спасали их в Грузии во время чеченской войны. Они отбирают оружие у полицейских — но некоторым беднякам даже дают денег на дорогу.

Российские солдаты не мародерничают — в целом. Добыча их вполне легитимна: они потрошат военные базы, выламывают в Гори банкомат и увозят на танках из Поти военные катера. На одной из баз они выламывают унитаз, и этот унитаз так поражает воображение грузин, что они сносят кучу унитазов к российскому посольству. «Если вы за этим пришли, возьмите, пожалуйста, и уходите». Унитаз утешает грузин в их несчастье.

Но, согласитесь, военные базы — легитимная добыча.

Другое дело — грузинские села и «ополченцы». Опустевшие села грабят и жгут. Анклав в Большой Лиахве стирают с лица земли.

И, кстати, — по контрасту. В Абхазии, где тоже есть свой грузинский анклав в Гальском районе, ничего подобного не происходит. Да, жертвы есть, в основном в столкновении с теми, кто, по выражению моего убыха, «не сван, не абхаз, не грузин», но в Абхазии, где грузины и абхазы за последние 16 лет резались дважды, в регионе, набитом оружием, никакого «народного гнева», обрушившегося на «грузинских фашистов», нет. И тем самым Абхазия сдает один из экзаменов на право стать государством.

ПРОБЛЕМА ДЕЗИНФОРМАЦИИ

В конце августа, отвечая на вопросы телеканала CNN, премьер Владимир Путин обвинил западные СМИ в несправедливом освещении конфликта. В качестве примера он привел интервью 12-летней Аманды Кокоевой и ее тети Лауры Тедеевой, данное телекомпании «Фокс Ньюс».

«Ее постоянно перебивал ведущий, — сказал премьер Путин. — Как только ему не понравилось, что она говорит, он начал ее перебивать, кашлять, хрипеть, скрипеть. Ему осталось только в штаны наложить».

Выступление Аманды Кокоевой и Лауры Тедеевой в прямом эфире заняло на «Фокс ньюс» 3 минуты 40 секунд. Во время этого интервью 12-летняя девочка сначала сказала, что они убегали от грузинских, а не от российских войск, а потом ее пожилая тетя громко и напористо стала объяснять американской публике, что «Саакашвили должен уйти». Их никто не перебивал: более того, ведущий отдал им часть своего времени, а когда не ожидавшая этого пожилая осетинка уставилась в экран и замолчала, подбодрил: «Говорите».

На следующий день это выступление показали по телеканалу РТР, сократив его до 1 мин. 40 секунд и творчески переозвучив, — а именно, вставив тот самый «хрип, скрип и кашель», о котором говорил премьер. К тому моменту, когда премьер давал интервью CNN, подделка «Вестей» была давно изобличена.

Спустя несколько дней в интервью газете «Фигаро» премьер-министр Путин вспомнил о паспорте Майкла Ли Уайта: «Мы  получили документальное подтверждение того, что в зоне конфликта находились американские граждане. Паспорт одного из них был продемонстрирован генералом Наговицыным на пресс-конференции».

К этому времени СМИ опять-таки давно раскопали историю с паспортом Майкла Ли Уайта и нашли хозяина в Гуаньчжоу, мирно преподающим английский язык. Паспорт, на который ссылался генерал Наговицын, был им потерян в самолете «Москва-Нью-Йорк» в 2005 году и при всем желании не мог им больше использоваться, так как об этом г-н Уайт известил власти и США, и России. Если и была спецоперация, благодаря которой паспорт Майкла Ли Уайта, который действительно служил на военных базах заправщиком вертолетов и имеет множество среднеазиатских виз, оказался под Цхинвали, то это спецоперация была не грузинской и не американской. Это была спецоперация по дезинформации, одной из жертв которой, судя по всему, оказался премьер Путин.

Заявления премьера Путина о паспорте Майкла Ли Уайта и о поведении ведущего «Фокс Ньюс» прозвучали в интервью западным СМИ, то есть премьер явно был убежден в том, что говорил. Это вызывает естественный вопрос: а в чем еще был убежден премьер? Насколько манипулировал он, а насколько манипулировали им?

Тут парадокс. С одной стороны, к этой войне привела систематическая, масштабная и заранее спланированная агрессия России. Невозможно «случайно» окружить Грузию военными базами и «случайно» провести в Южной Осетии учения, после которых укомплектованные осетинами части «случайно» окажутся в Джаве в момент атаки.

Вместе с тем действия Кремля против Грузии поражали прежде всего своей неадекватностью. Например, в мае 2006 года, после того как мы запретили ввоз грузинского вина и боржоми, в Москве состоялась пресс-конференция генерала Игоря Гиоргадзе, который объявил о скором свержении режима Саакашвили. Гиоргадзе назвал меры по запрету вина и боржоми «справедливыми», Южную Осетию — «нашими южноосетинскими братьями», а свое понимание политики Грузии обрисовал так: «Нельзя цепляться за дядю за 10 тыс. км за океаном и пинать тех, кто тебя спас от физического истребления и с кем ты веками жил в мире».

К этому моменту меры России по «спасению от физического истребления» уже включали в себя ряд терактов — включая взрыв полицейского участка в Гори и неудачную организацию покушения на главу антитеррористического центра Грузии, одновременные взрывы двух газопроводов и ЛЭП, оставившие Грузию зимой без тепла и света, организацию (неудачную) мятежа в Сванетии и съемки порнофильма про Саакашвили.

Вряд ли все вышеперечисленные действия повышали рейтинг пророссийских политиков; генерал КГБ Гиоргадзе имел примерно те же шансы стать главой Грузии, что Андрей Луговой — премьером Великобритании. Однако в Кремле к фигуре Гиоргадзе относились вполне серьезно.

Трудно сказать, что было непосредственной причиной разлада между Саакашвили и Путиным. Была ли это докладная записка ФСБ о том, что высокий Саакашвили обозвал Путина «лилипутиным», или кардинально различное понимание целей власти двумя государственными лидерами.

Однако проблема заключается в том, что, судя по всему, претензии, которые Кремль предъявлял Саакашвили, были совершенно невербализуемы. А точнее, если их и можно было вербализовать, то только так: «Я его за яйца повешу».

 Понятно, что любой правитель, мечтающий повесить кого-то за яйца, легко становится объектом манипуляций со стороны спецслужб, а сами спецслужбы перестают контролировать ситуацию, поскольку их действия определяются не реальной политической обстановкой, а теми самыми яйцами, о которых мечтает руководство, — и желанием заработать деньги на желании повесить за яйца.

В результате этих фобий образовался некий центр принятия решений по Грузии; центр, в силу своей секретности не подотчетный ни парламенту, ни СМИ, ни реальности. Картина мира, которую формировал этот центр, воспринималась в Кремле как аксиома. Грузия в этой картине мира была лишь звеном в цепи вражеских режимов, которыми после «оранжевой революции» Россию окружают империалисты из США, и было несомненно, что гнилой антинародный режим Саакашвили вот-вот падет, если дать немножечко денег Гиоргадзе или Кокойты.

Значительная часть спецопераций этого центра при этом была направлена не столько против Грузии, сколько на дезинформацию самого начальства. После войны Путину докладывали о «паспорте Майкла Ли Уайта». Что ему докладывали до войны? Что Грузия вот-вот нападет на беззащитный Цхинвали?

Так что достаточно сложно сказать, на что именно надеялся Кремль. Вполне возможно, что там ждали, что гнилой режим Саакашвили падет, как только в Тбилиси прибегут первые беженцы, или были почему-то уверены, что на волне народного гнева на Саакашвили будут совершены покушения.

Но несомненно, что та картина мира, на которую опирался в своих действиях Кремль, несколько смутила западных лидеров. И их культурный шок от столкновения с новым стилем Кремля выразился в многочисленных беспрецедентных утечках. Утечках о том, как глава МИД России Сергей Лавров послал главу МИД Великобритании Милибэнда к такой-то матери; о том, что премьер Путин рассказывал президенту Саркози про яйца Саакашвили. Выразился в скандале в ООН, когда спецпредставитель США Залмай Халилзад прямо обвинил Россию в том, что она в конфиденциальных переговорах с США требует смены власти в Грузии.

Глупые американцы! А к кому ж, как не к ним, обращаться! Ведь если вы верите в «паспорт Майкла Ли Уйата», то вы точно знаете, что сменить гнилой режим Саакашвили может только Вашингтон. Это можно прочесть в секретных докладах, лежащих на вашем столе.

И на южноосетинских сайтах: «И так говнюк-Мишико полюбился своим хозяевам, которые замечу, имеют такое же отношение к американскому народу, что и говнюк-Мишико к грузинскому, что позволяли ему любую вольность».

В этом смысле президент Кокойты был бесценным источником геополитической информации для российских спецслужб.

 

 

ИТОГИ

Эта война проиграна Грузией. Грузия лишилась трети своей территории. На мирной интеграции Южной Осетии поставлен крест. Южная Осетия превратилась для Грузии в то же, что Палестина — для Израиля.

Ни одна проигранная война не бывает проиграна из-за превосходства противника. Все войны проигрываются из-за ошибок проигравших.

Михаил Саакашвили сделал много ошибок.

Он не сумел выстроить отношения с непризнанными республиками; в значительной степени своими действиями превратил абхазов, помимо воли самих абхазов, в заложников Кремля, а южных осетин — в заложников режима Кокойты. Он не планировал войны с Россией и не закупил надежного ПВО — главный фактор поражения Грузии в этой войне. И, наконец, он вряд ли имел понятие о масштабе развертывания российских войск и характере российских планов.

Это правда, что он боролся против злой воли, а злой воле трудно противиться, но никто не сказал, что задача реформатора государства должна быть легкой.

Но выиграла ли Россия эту войну?

С точки зрения той цели, о которой говорил Путин в разговоре с Саркози, — нет. Саакашвили сохранил свои яйца в целости и сохранности, потому что война пошла не по тому сценарию, как было задумано. Коренной недостаток этой войны состоял в том, что она была задумана не как военная, а как спецоперация. Любая военная операция готовится в строгой секретности. Но в данном случае спецоперация предусматривала подготовку общественного мнения к ответной акции «осетинских партизан».

Нет никакого сомнения, что внезапный удар 58-й армии позволил бы захватить Тбилиси за день. Но долгая артподготовка по телевизору вспугнула Саакашвили. Когда Саакашвили наносил свой удар, у него уже не было стратегического выбора: начинать или не начинать войну. У него был только тактический выбор: где именно она начнется, в ночь на 8-ое под Цхинвали или утром 8-го под Гори.

Начав обстрел Цхинвали, Саакашвили уничтожил снарядами все, к чему он стремился последние несколько лет: возможность интеграции Южной Осетии, мир между грузинами и осетинами. Он совершил ошибку, которой режим, подобный южноосетинскому, не упустит. Однако вместе с миром между грузинами и осетинами Саакашвили уничтожил и миф о том, что эта война ведется силами «южноосетинских партизан».

Изчезли «87 южноосетинких танков» и «23 южноосетинских установки «Град». Исчезли «мы нанесем ответный удар по грузинским городам». Декорации порвались, и через них на сцену выехали танки 58-й армии. Уже больше нельзя было сказать, что «Кокойты вышел из-под контроля».

Президент Буш возмутился; президент Саркози прилетел в Москву, и российские танки остановились в Гори.

История повторяется дважды: сначала как трагедия, потом как комедия. СССР был большой любитель оборонительных войн и освободительных движений. Он был готов защищать мир и спокойствие до той поры, пока последняя парагвайская социалистическая республика не войдет в лоно Страны Советов. Он никогда не нападал — он всегда только защищался. В крайнем случае, он поддерживал освободительные движения. Он поддерживал освободительную войну в Испании, куда Сталин отрядил защищать свободу палачей НКВД Берзина, Орловского, Нехведовича, он поддерживал освободительное движение в Северной Корее, где с американскими асами сражался корейский летчик Ли Си Цын, он поддерживал освободительное движение на Кубе и в Анголе, Афганистане и Северном Йемене, и всегда борьбу СССР за свободу народов отличали два момента. Во-первых, никто из освободителей, посланных в Северную Корею или на Кубу, никогда не был замечен в том, что сражался за свободу собственной родины. Во-вторых, их борьба кончалась приходом к власти самых отвратительных людоедов, которых знало человечество.

 

 

Но в одном нельзя отказать СССР: в масштабах. Сражались все-таки в Анголе и Корее, а не у себя на заднем дворе. Ни одному Сталину не пришло бы в голову баловаться со спичками возле бочки с бензином, которую представляет из себя российский Северный Кавказ. Если укрепление величия России будет происходить такими темпами, то скоро мы будем вставать с колен, защищая интересы кизлярских казаков против Кавказского халифата и читинских сепаратистов против Великой Бурятии.

И еще одна деталь. Сталин отделил СССР от Запада железным занавесом. При Путине их соединяет газовая труба. Труба, по которой на Запад, на счета многочисленных «Гунвор» и «Росукрэнерго» утекают миллиарды, а вместо того в Россию, на российский фондовый рынок, притекают иностранные деньги, вкладываемые инвесторами в предположении, что страна играет по общемировым правилам игры.

Трудно всерьез угрожать тем странам, в которых ты держишь счета и покупаешь виллы. Вся недвижимость в Карловых Варах раскуплена кремлевской элитой — вряд ли можно поверить, что мы нанесем по ней ядерный удар. Российско-грузинская война и последовавший за ней мгновенный крах российского инвестиционного пузыря доказал, что нельзя одновременно претендовать на лавры наследников Сталина и делать из Южной Осетии совместное предприятие по освоению денег на борьбу с американской марионеткой Саакашвили.

Чтобы победить в войне, где используются сталинские методы пропаганды и сталинские методы ведения войны, надо быть страной-изгоем: а Россия, в отличие от Южной Осетии, еще не страна-изгой, и не будет ей до тех пор, пока на счетах фирмы «Гунвор» остается хоть цент.

В результате единственным реальным победителем этой войны стал южноосетинский режим. Президент Эдуард Кокойты решил все свои проблемы. Грузинские анклавы, коловшие глаза своим благополучием, сожжены. Уничтожена грузинская больница, в которую рвались несознательные граждане, и пятиэтажки, в которые перебегали власовцы. «Мы там все выровняли». Все жители Цхинвали знают, что грузины бегали по городу и убивали детей, а в это время грузинские самолеты засыпали город бомбами. Все жители Цхинвали знают, что их спас великий вождь Эдуард Кокойты. Тем, кто в этом усомнится, придется плохо.

Фотографии с сайта www.aeronautics.ru и www.newstube.ru