В России — очередной скандал. Введение Единого госэкзамена обернулось тотальной коррупцией. Чего только не произошло! Учителя, диктующие ученикам ответы на вопросы тестов, — для улучшения оценок. Бородатые ученики вузов, сдающие ЕГЭ за школьников, и — венец наглости: группа «ВКонтакте», которая призвала учеников выкладывать вопросы в сеть, и тут же, вскоре, за умеренную плату можно было списать результат.

ЕГЭ между тем в том или ином виде существует во всех развитых экономиках, и везде он уменьшает коррупцию в образовании. Все, что случилось в России с ЕГЭ, в  нормальном обществе просто никому бы не пришло в голову. Соответствующая группа на «Фейсбуке» в США просто не набрала бы необходимого для окупаемости числа участников.

ЕГЭ — не единственный институт, который в нормальном обществе работает нормально, а в нашей черной дыре полностью искажается под действием коррупции, заменяющей в России все за исключением разве гравитации.

Возьмем службу в армии по контракту. Сколько было разговоров о том, что массовая мобилизационная армия устарела морально, что она способствует коррупции, что солдат, получающий за службу деньги, не позволит обращаться с собой как с рабом и не будет вместо службы строить дачу генералу.

И что? Появилась служба по контракту, появилась новая мода: офицеры выстраивают солдат-первогодков на плацу и всех заставляют подписать контракт. А потом — получают за контрактников деньги. Додуматься до такого поворота в теории было невозможно.

Еще пример — электронные торги. Прежняя система госзакупок была притчей во языцех: «чужих» на торги не пущали, снимали под любым предлогом. Стандартизировали все, сделав так, что документы поступают только в электронном виде через сайт госзакупок. Казалось бы, почва для коррупции уничтожена.

И что же?

Первое, что придумал ушлый люд, — сделать невозможным поиск. Задача несложная. Все электронные торги, и федеральные, и самые мелкие, проводятся и объявляются через уже упомянутый сайт госзакупок.  И вот нашли такую фишку: если вы вписываете в набранное русским шрифтом слово латинскую букву, такую же по начертанию, то поисковая система сайта этого слова не видит. Допустим, вы объявляете конкурс на «запонки» и в слове «запонки» пишете «а» не русское, а латинское. И можете быть спокойны: ни один поставщик запонок, кроме нужного вам (который, естественно, оповещен о фокусе заранее), на конкурс не пробьется.

Бывает все-таки, что конкурс выигрывает претендент со стороны. Но и на этот случай есть уловка: поскольку договор тоже заключают потом в электронном виде и подписывают электронной цифровой подписью, то можно сделать вид, что «произошел сбой системы». И никакого договора  устроителям конкурса не пришло. Пропал договор по дороге — заплутал в сетях.

 Одна из крупнейших российских фармацевтических компаний год назад чуть не попала так в Нижнем Новгороде. И конкурс-то был плевый, на 5 млн рублей, но в самый последний день компания зашла на сайт и с удивлением обнаружила, что она «отказалась от выигрыша». Компания бросилась звонить в Нижний: «То есть как мы отказались? Мы вам прислали договор с подписью». — «Ах, значит, у нас был сбой системы». — «Ну так исправьте!» Но в Нижнем сбой системы не исправляли и не исправляли, а только морочили голову, и в конце концов компании — а это был БИОТЭК — срочно пришлось арендовать самолет и посылать в Нижний команду компьютерщиков. Чартер стоил, конечно, не сильно дешевле 5 млн рублей, но речь шла уже не о деньгах: отказ победителя от выигранного конкурса автоматически означает зачисление в список недобросовестных поставщиков с лишением права участвовать во всех государственных конкурсах на два года, а БИОТЭК — это вам не «Рога и копыта», созданные специально для того, чтобы сдохнуть.

Это, собственно, инфаркт — некроз государственной ткани, лишенной кровоснабжения, расползающейся, рыхлой, так что даже оперировать нельзя. Пришивай - не пришивай, пришивать не к чему.

 В России множество установлений, придуманных нарочно, чтобы замутить воду и ловить в ней рыбу. Но еще поразительней, что в тех случаях, когда придумывается мера коррупцию уменьшить — и эта мера превосходно работает в нормальной стране, — в России, при наличии тотальной злой воли, она оборачивается своей противоположностью.

И первыми против нее протестуют те коррупционеры, которым она все-таки жмет: или мы не видим, что против того же ЕГЭ громче всех кричат университетские преподаватели, лишившиеся части доходов в пользу своих школьных коллег?

Фотография РИА Новости