Преемники Путина: дефиле в старом стиле

В то время, когда граждане собираются в отпуска, а телевизионные пропагандисты уступают место «аншлагу нон-стоп», в стране разгорается нешуточная кампания за пост преемника президента РФ. Замечу, разгорается что-то слишком рано – почти за три года до предполагаемых (если они вообще случатся) выборов. Окружение Бориса Ельцина стало искать ему наследника весной 1998 года – за два года до официальной даты, и соответственно за полтора – до преждевременной отставки первого президента России. Сначала, напомню, обратили взор на премьера Виктора Черномырдина – не подошел, потом – на Сергея Кириенко (случился дефолт), потом были Примаков, Степашин, почти на бегу – Аксененко (кто забыл, командовал железными дорогами), наконец – Владимир Путин.
Причем ситуация у Семьи была принципиально сложнее, чем у нынешнего Кремля. Тогда еще существовали более или менее независимые – хотя бы от государства – СМИ, были и разнородные группы интересов, чье влияние распространялось и на сам Кремль, и на акваторию за его пределами, были и выборные губернаторы, которые если кому и чувствовали себя обязанными в Москве, так это отдельным чиновникам Минфина. Сейчас же драка за голоса идет исключительно среди выборщиков в Кремле, однако политический календарь сдвинут как минимум на год, если не два, назад, что заставляет предполагать, что и назначение наследника Путина может произойти значительно раньше срока. Уж не готовят ли нам очередной горячий Август?

Всю зиму и весну на подиуме показывали себя спикер Государственный думы Борис Грызлов и министр обороны Сергей Иванов. Первый показал себя политиком вполне «деревянным» и вряд ли может на что-то претендовать. Второй, Сергей Иванов, обкатывал образ умеренного националиста-государственника со слабым западническим душком. Ну как из того анекдота: «Помидоры? — Есть — люблю, а так — нет». Вот и Иванов: по-английски говорит, с министром обороны США Рамсфельдом на баскетбол ходит, а так, Запад, нет… Любимый писатель – известный в былые годы (70-80-е) своим зоологическим национализмом Валентин Пикуль: Иванов обустраивает его музей на Родине. Отсюда и интеллигентский электорат – по морде и в сторону: «балаечники», мол, что с них возьмешь; ставка – на качков, безработную или занятую неквалифицированным трудом молодежь (электорат Жириновского), возможно – военные низы. Среди чекистов, включая разведку, он авторитетом не пользуется. Собственно, ничего больше и не просматривается. Отсюда и рейтинг (по данным Левады-Центра): с января по весну он вырос всего на один пункт – с четырех до пяти процентов. И это при том, что Иванов стабильно занимает центральное место среди главных ньюсмейкеров государственных телеканалов. Поговаривают, что Иванова в качестве потенциального преемника поддерживает и Семья — на него-де падает и выбор прежнего руководителя Администрации президента Александра Волошина – вероятно по принципу «все остальное еще хуже и /или непроходимо». Правда, в активе нынешнего министра обороны – близость к «телу». «Он – единственный, кто не врет», — так охарактеризовал мне однажды Иванова один из высоких, хотя и отставленных кремлевских царедворцев. «Как — не врет?» — изумилась я (это была неделя после Беслана). «Не врет президенту», — пояснил собеседник.
Однако нынешний накат на министра со стороны Главной военной прокуратуры свидетельствует о том, как отметил целый ряд изданий, что могущественные группы в Кремле — Игорь Сечин и К, в частности — Иванова своим выбором не считают и активность его в борьбе за престол порешили остановить. Это, кстати, доказывает, что административнй вес Дмитрия Медведева, главы кремлевской администрации, стремительно идет вниз: сначала – публичное фиаско в деле слияния Газпрома и «Роснефти», следом – падение акций министра оборона, которого полагали тактическим сторонником главы администрации.

В июне на подиум вышел новый потенциальный преемник – Владимир Якунин, только что назначенный главой третьей «естественной» монополии, РАО «Российский железные дороги» (при Ельцине это место занимал мимолетный потенциальный наследник Николай Аксененко, который после заведения на него уголовного дела уже в эпоху первого президентства Путина отбыл куда-то за пределы Отечества, где и затерялся). Назначение это было ожидаемое, говорят, что Якунин и так де-факто руководил монополией, однако наблюдатели полагали, что случится оно позже – через полгода, если не через год. Очевидно, были причины торопиться, и очевидно, что причины эти – поиск наследника. О Якунине известно, что он, понятно, питерский, понятно – из чекистской среды, давно и тесно связан с Путиным. Еще – любит говорить о себе в третьем лице и с обязательным поклоном «лично президенту». Например, так (из интервью газете «Коммерсант»): «Когда вы поняли, что возглавите РЖД? – В одной из бесед Владимир Владимирович Путин сказал, на мой взгляд, замечательную фразу о его личной кадровой работе. Смысл ее заключался в том, что людей, назначаемых на высокие должности, необходимо выращивать. И начиная с 1997 года происходил, как я сейчас это понимаю, процесс постепенного и очень неласкового выращивания Владимира Ивановича Якунина как управленца – человека, которому поручались сложные и ответственные участки работы».
Еще известно, что он входит в так называемый православный круг Путина, то есть в очень узкий круг близких людей (среди них называют еще Георгия Полтавченко, представителя президента в Центральном округе), допущенных к глубоко личной стороне жизни президента. Значит ли это, что Якунин выберет в качестве своего политического слогана «Православие, самодержавие, народность», пока сказать трудно. Но то, что он будет работать на электорат «Родины», — представляется очевидным.

Наконец, казалось бы, совсем из другой корзинки, но на преемническую авансцену выступил – вы сидите? – и… Анатолий Чубайс. После провала СПС на парламентских выборах 2003 года Чубайс вроде бы ушел с политической сцены. Однако в последние два-три месяца привычно уже непубличный Чубайс стал необыкновенно, взрывно публичным: не проходит недели, чтобы он не появился на каком-нибудь центральном канале в воскресных вечерних передачах. Причем Чубайс дает интервью всем без разбора: и журналистам кремлевского двора (Соловьев, Пьяных, Познер), и своим прежним оппонентам – таким, как главный редактор «Московских новостей» Евгений Киселев, и безразличным к нему обозревателям – таким, как главный редактор журнала Русский Newsweek Леонид Парфенов, и давним попутчикам (Андрей Колесников из «Известий», Марианна Максимовская, «Неделя» РЕН-ТВ). Соответственно и «работает» Чубайс самую разную , и весьма широкую, аудиторию.
Наибольшую огласку получило его интервью «Московским новостям», в котором Чубайс агитировал за «преемственность» власти и необходимость консолидации элит вокруг нынешнего Кремля. «Преемственность» — чего? Совершенно разваленной, вернувшейся в лоно «телефонного права» судебной системы? Задушенных СМИ? Пустышки-парламента? Не реформируемой и совершенно распоясавшейся от бесконтрольности бюрократии? Возрастающему вмешательству государства в экономику? Ряд этот любой и каждый может продолжить.
Поначалу казалось, что интервью это, данное аккурат после энергетической аварии в Москве, когда кресло под Чубайсом сильно зашаталось – не более, чем глубокий реверанс лично товарищу Путину, который, несмотря на сильное давление и публичную выволочку, устроенную Чубайсу на Совете безопасности, с должности его таки не снял. Так, знаменитый Вертинский отбивал чечетку перед товарищем Сталиным: после того как вернулся из долгой эмиграции в Москву. Чубайс любить власть умеет, знает, как и в какой форме сие следует делать. Но Чубайс – сложнее простых смех. Отбивая «чечетку», Чубайс тем не менее в этих своих публичных интервью настойчиво позиционирует себя как лояльного и, одновременно, отдельного от Кремля политика. «Я не госслужащий, а нанятый менеджер. И я могу заниматься политической деятельностью как гражданин. Это юридическая сторона. Содержательная сторона дела: да, есть масса рассуждений на этот счет. Начиная со злобных и кончая умными. Но даже в содержательных статьях на этот счет аргументы совсем детские. Поэтому я что хочу, то и делаю. Считаю нужным оставаться и там, и там - буду продолжать оставаться», — говорит он в интервью журналу Newsweek, а до этого – хотя и чуть другими словами – в интервью «Московским новостям».
Вот это: «Что хочу, то и делаю», «считаю нужным оставаться» в политике и – буду! – звучит как главная тема публичных высказываний Чубайса, причем после, казалось бы, катастрофичной для его имиджа энергоаварии в Москве. В переводе на русский обыденный, Чубайс говорит следующее: да, вы меня ненавидите, да, все твердят, что «во всем виноват Чубайс», да, был провал, авария. Но: вы заметили, что авария могла быть много хуже, а я «хуже» — не допустил. Я – тот политик, который способен не допустить «хуже». Не случайно, уже в следующем (нынешней недели) номере Newsweek, в рассказе давнего друга Чубайса и главного режиссера Театра современной пьесы Иосифа Райхельгауза, Чубайс предстает в образе отчаянного путешественника-авантюриста, идущего против стихии горной реки. И это – как раз тот образ, который Чубайс-политик хотел бы иметь в самых разных и самых широких электоральных слоях. Чубайс не человек идеи – отнюдь, но он человек цели, ему не надо, чтобы его любили, но ему надо – чтобы за ним шли, потому как перспектива, говорит он, пострашнее стихии горной реки. И в этом – насчет перспективы – он, в общем, прав, хотя в доказательство и приводит фантомы типа коричневой угрозы, выплескивающейся на улицы под предводительством какого-нибудь там Дмитрия Рогозина (рейтинг 6 процентов). Коричневая угроза есть, но исходить она будет не от Рогозина – из Кремля. Чубайс убежден в том, что суть политики формулируется в формуле, оправдавшей себя на биржевых играх, а именно perception is reality – «представление о реальности — и есть реальность». Вот это «представление о реальности» он сейчас и конструирует: вроде бы и либерал, но вроде бы – и государственник, вроде бы «и во всем виноват», но одновременно – и самый долгоживущий в России политик, вроде бы и лояльный Кремлю, но вроде бы – и оппозиционер. Время покажет, насколько реальность окажется соответствующей представлению о ней, культивируемому Чубайсом. Хотя сейчас интереснее даже другое: сам Чубайс начал эту игру, или – по согласованию с Кремлем? И если правда – последнее, то какую роль отводят ему за «стенкой»?

Но одно очевидно: дефиле потенциальных преемников Путина – сознательно выстраиваемая интрига тех, кто понимает, что до 2008 года статус-кво удержать не удастся. Пружина вот-вот лопнет. Вопрос в том, ждет ли нас холодное лето? горячая осень? долгая зима?