Еще побудет с нами
24 декабря состоялась беседа президента Дмитрия Медведева с руководителями трех главных российских телеканалов в прямом эфире. Здесь все было, в целом, более благостно, чем у премьер-министра Владимира Путина с народом — откровенно неприятных вопросов не задавали, о неожиданных, скрываемых проблемах не рассказывали. Что касается неприятных вопросов, то здесь следует сделать оговорку: Медведеву, как и Путину, задали вопрос про Михаила Ходорковского. Но если жительница Иркутска сама заявляла, что не требует ответа, и явно имела в виду лишь напомнить ему, что в мире существует не только его собака и «благодарные бабушки» (и премьер отреагировал, как всегда, крайне жестко, с упоминанием преступлений, которые Ходорковскому не инкриминировались), то гендиректора НТВ Владимира Кулистикова больше интересовал не сам Ходорковский, а то, почему, мол, другие бизнесмены творят то же, в чем обвиняют бывшего главу «ЮКОСа» и его подельника Платона Лебедева, но с этими другими все в порядке. Медведев начал с того, что, никакой государственный чиновник не должен высказываться по делу Ходорковского, пока не вынесен приговор. Он об этом говорил и раньше, однако премьер в том же разговоре с народом вполне себе о деле Ходорковского высказался: «Но то обвинение, которое ему предъявляют сейчас, — там счет идет уже на сотни миллиардов рублей», — говорил Путин, хотя потом и объяснял журналистам, что давление на суд не оказывал. Медведев же подчеркнул, что юристы и правоохранители действуют в пространстве возможного: если, мол, есть доказательная база о преступлениях других бизнесменов, то пусть ему, а лучше — генеральному прокурору принесут эти доказательства. И вот тогда, если доказательства будут, а ход делу дан не будет, можно будет говорить об избирательном правосудии. А остальное — это, по мнению президента, суждения.
Разногласия в подходах между президентом и премьером можно было увидеть еще в нескольких пунктах. Говоря о беспорядках в Москве, произошедших после убийства Егора Свиридова, Медведев заявил, что нельзя симпатизировать какой-то одной силе и осуждать другую. Путин, может быть, так и не делал (во всяком случае он объяснял фанатам, с которыми проехался вместе в автобусе, что всем надо уважать чужие традиции), но цветы он принес только на одну могилу, а запоминается прежде всего именно это: картинка.
Кроме того, по-разному Медведев и Путин говорили о разоблаченных шпионах. Путин отзывался о них если не с такой же любовью, как о собаке Баффи, то по крайней мере как о лучших людях на свете, которые положили всю жизнь на алтарь отечества. Медведев же заметил, что они «не герои, которых государство отдало на заклание». Впрочем, под этим он имел в виду, что главное — выручать своих граждан.
Президента, конечно, спрашивали о полиции. Он говорил о важности общественной дискуссии и упомянул о том, что по предложению граждан в соответствующий законопроект будет внесен пункт, предполагающий возможность для подозреваемого позвонить домой. При этом он отметил, что вокруг этого пункта было много споров. Кроме того, Медведев подчеркнул, что нельзя просто «законопатить» человека в тюрьме и там выбивать из него доказательства, хотя это и проще всего. Такие дела, напомнил он, часто разваливаются в суде, поэтому органам надо как следует работать и собирать доказательства.
Медведева попросили перечислить пять событий, которыми ему запомнился уходящий год. Выбор президента таков: выход из финансового кризиса (во всяком случае, Медведев с Путиным считают, что вышли), пожары в России (здесь президент отмечал высокое качество работы МЧС, хотя и добавлял, что уровень все равно надо повышать; кроме того, он подчеркнул, что Россия сделала для пострадавших больше, чем делают в других странах, и напомнил про недавние пожары в Израиле, где «не могли ничего сделать, пока мы им не прислали самолеты»), подписание Договора об СНВ-3, празднование 65-летия Победы и выбор в России в качестве одного из приоритетных направлений проблемы детей.
Что касается детей, то Медведев призвал сотрудников органов опеки и попечительства более тщательно подходить к решению вопроса о лишении родительских прав. К этому вопросу, по его мнению, должны привлекаться общественные организации, в том числе неправительственные. Что ж, хорошо бы намерения здесь не разошлись с делами, а то в последнее время мы много слышим о том, как государство отбирает детей, используя это как способ того или иного давления на родителей.
Президент подчеркивал свою удаленность от партий. Так, он призывал к тому, чтобы оппозиционные партии, не прошедшие в парламент, начали появляться не только на федеральных, но и на региональных телеканалах. Кроме того, он заявил, что хотя сейчас, ну конечно же, влияние криминала на власть не такое, как было в 1990-е годы, но у некоторых людей, которые во власти быть не должны, есть «значки и партбилеты самой выдающейся нашей политической силы». А еще, когда у Медведева спросили, какие, кроме него и Путина, в России есть сильные политики, которых он мог рассматривать как соратников или соперников, тот перечислил глав парламентских фракций, которые уже десятилетия в политике (впрочем, следует напомнить, что о главе фракции «Единая Россия» Борисе Грызлове до 2000 года мало кто знал, кроме петербургских политиков, а парламентский руководитель «Справедливой России» Николай Левичев вошел в политику лишь в 2002 году, когда создавалась возглавляемая Сергеем Мироновым Российская партия жизни), а также тех, кого в парламенте нет — Михаила Касьянова, Бориса Немцова, Эдуарда Лимонова, Гарри Каспарова. Здесь тоже проявилось различие позиций президента и премьера: о Немцове Медведев не стал говорить, что тот в девяностые годы разворовывал страну вместе с Березовским, а отметил лишь, что к перечисленным им непарламентским политикам «по-разному относятся». Однако он добавил, что главный ресурс для российской политики — «то ресурс талантливых людей. Вот там-то и находятся будущие президенты, премьеры и депутаты Госдумы». Это что же получается: не только лидеры внесистемной оппозиции, но и главы фракций — люди неталантливые?
Говоря о криминале и о том, что региональные власти оказываются неспособны с ним бороться, Медведев напомнил, что подписал указ, согласно которому губернатор и правоохранительные органы должны будут нести ответственность за происходящее в регионах и «не могли отъехать», сказать, что ничего не знали. «Вот теперь пусть каждый месяц собираются и слушают другу друга под протокол», — сказал президент. И в этом случае, если кто-то не отреагировал на информацию, его уволят.
Сказал Медведев и об увольнении мэра Москвы Юрия Лужкова. По мнению президента, последний был невнимателен к Москве и вместо того, чтобы заниматься делом, увлекся пиаром и «политическими разводками». И если кто-то в дальнейшем утратит доверие президента, он тоже будет уволен.
Интересно было послушать руководителей телеканалов, когда сам Медведев задал им вопрос, свободны ли они и их каналы. Кулистиков заявил, что был свободен во все годы своей карьеры журналиста и вообще творчеством могут заниматься только свободные люди, но есть редакционная политика, которая может обсуждаться. Гендиректор «Первого канала» Константин Эрнст сказал, что свобода должна быть ограничена соображениями морали, сотрудничеством с властью и общественными структурами, а также личными особенностями руководителей и журналистов, и в этом ситуация с телевидением в России ничем не отличается от ситуации в других крупнейших странах. А гендиректор ВГТРК Олег Добродеев провозгласил, что сейчас вообще самый высокий уровень свободы на телевидении по сравнению с тем, что было — мол, в 1990-е годы глава КПРФ Геннадий Зюганов годами не мог появиться на телевидении и Александра Солженицына не пускали в эфир три года, — так что ему обидно слышать всякие высокомерные оценки деятельности телевидения от людей, которые не понимают, какой это труд. Медведев, выслушав их, признал их правоту, но отметил, что не должно быть пропасти между перечнем важных событий, которые формулирует жизнь, и теми, которые показывают новости. Разрыв с интернетом и другими СМИ, по его мнению, не должен быть драматическим.
Прощаясь, Медведев поздравил телезрителей с Новым годом и пообещал, что сделает это еще раз. «И вы знаете, когда», — добавил он. Если президент имеет в виду новогоднее обращение 31 декабря перед полуночью, то это значит, что как минимум в течение недели он останется президентом России.
