Чего боятся интеллигенция и церковь
В РИА «Новости» состоялась пресс-конференция «Нужна ли Церкви интеллигенция? Нужна ли интеллигенции Церковь?», посвященная 25-летию Свято-Филаретовского православно-христианского института (СФИ). В пресс-конференции приняли участие ректор СФИ свящ. Георгий Кочетков, председатель Преображенского и Сретенского православных братств Дмитрий Гасак, член Межсоборного присутствия Русской православной церкви, завкафедрой богословских дисциплин и литургики СФИ Давид Гзгзян и поэт Ольга Седакова, член Попечительского совета СФИ.
Ректор СФИ свящ. Георгий Кочетков отметил, что основанный еще в советские годы институт (1988 г.) до сих пор верен своим принципам. Институт не готовит священнослужителей, главная его задача — духовное научение, повышение уровня религиозных знаний в обществе, вообще сфера церковно-общественного для него наиважнейшая. За 25 лет существования института обучение в нем прошли 2 133 человека. В настоящее время на двух факультетах — богословском и факультете религиоведения — учится 448 человек. Почему вдруг возникла тема интеллигенции? Тема взаимоотношений интеллигенции и церкви сейчас живо дискутируется в обществе, подчеркнул свящ. Георгий Кочетков, кроме того, добавил Давид Гзгзян, в 1988 году, когда возник институт, в церковь как раз стала возвращаться интеллигенция и было очень важно найти для института оптимальную форму существования, ведь неофитами поначалу образование воспринималось как нечто лишнее и даже вредное. Нужно было ответить на вопросы, как должно быть выстроено духовное образование, что это вообще такое — образованный христианин. В поисках ответов на эти вопросы институт видит свою специфику, стараясь по мере сил развивать диалог между богословской и научной мыслью. В институте регулярно проводятся богословские семинары, в том числе с участием ученых-физиков, которые занимаются проблемами космологии. При разности позиций верующим важно понимать, как то, что они считают сущностным основанием жизни, воспринимается учеными, а в ученых, в свою очередь, активизируется экзистенциальный интерес.
Дмитрий Гасак подчеркнул еще одну важную особенность института: он поддерживается сообществом христиан — Преображенским содружеством малых братств, то есть существование в России сильного и сознательно пекущегося о своих интересах сообщества верующих стало реальностью. Жизнь института не всегда проста, не так давно закончился судебный процесс из-за помещения института на Покровке, из которого СФИ вышел победителем. Отвечая на вопрос о причинах конфликта, о. Георгий Кочетков подчеркнул, что «не обошлось без идеологического влияния сил, внешних по отношению к институту и братству». Дмитрий Гасак обратил внимание на то, что, хотя споры носили исключительно имущественный характер, оппоненты СФИ использовали по отношению к братству риторику «фундаменталистских церковных сил» (в частности, называли «тоталитарной сектой»).
Поэт, публицист и ученый Ольга Седакова заметила, что раздоры всегда провоцирует посредственность, высокие духовные запросы не позволяют людям опускаться до скандалов. Институт создает атмосферу для возникновения тяги к высоким запросам. Церковные люди иногда отторгают некоторые явления культуры: то нам не нужно, это вредно, в результате между образованной частью общества и церковью возникает непонимание, ибо образованные люди боятся сужения опыта. Сергей Аверинцев, вспомнила она, говорил, что христианство не должно ничего бояться. Очень важно, считает поэт, «представить христианскую традицию не как законченное, одобренное явление, а как явление, которое можно раскрыть живой умственной деятельностью». «Можно жить умственной жизнью и церковной жизнью одновременно, — сказала она. — И помнить, что Церковь собирает лучшее».
