Смерти изменили ситуацию в Киеве. Очевидно, что это новый виток противостояния, и вернуться на какую-то прежнюю ступеньку после этого будет сложно. Власти появление жертв пока не комментировали. Были разговоры и даже что-то вроде ультиматума оппозиции от премьер-министра Азарова, который, впрочем, мало что решает. Были заявление президента, силовиков о том, что они могут прибегнуть к более жёстким методам и закон даёт им на это право.Самое удивительное, что, несмотря на применение огнестрельного оружия и явную готовность силовиков наращивать давление, люди не расходятся и по-прежнему находятся на Европейской площади, немного оттеснённые от предыдущего места столкновения на Грушевского.

Говорить об этих людях что-то определённое достаточно сложно, потому что их состав меняется. Это как раз самые молчаливые участники протеста, они не произносят значимых лозунгов и, как правило, не дают интервью. Начинали все участники движения «Правый сектор», которое объединяет несколько организаций праворадикальной направленности. Те, кого принято называть «радикальными украинскими националистами». Но это было 19 января, а с тех пор состав сильно изменился, многие из тех, кто был в первых рядах, говорят, что большинство там составляют русскоязычные молодые люди, студенты. По опознанию погибших мы видим, что там был молодой армянин из Днепропетровска, явно не махровый украинский националист. Системная, парламентская оппозиция ситуацию практически не контролирует. Её лидеры фактически с самого начала не поддерживали те действия, которые происходили на Грушевского, было несколько попыток уговорить протестующих уйти оттуда на Майдан, прекратить противостояние с милицией, Виталий Кличко говорил, и продолжает повторять, что сам он за мирный протест, но не может оставить людей. В целом лидеров оппозиции сейчас не слышно и не видно, но даже если бы они хотели что-то сделать, у них вряд ли бы это получилось.

Ситуация в целом пока неопределённая. Думаю, что силовики сейчас всё-таки вытеснят протестующих с Европейской площади, заставят их всех уйти на Майдан. А вот будут ли штурмовать его — это уже другой вопрос, потому что он всё-таки худо-бедно укреплён, там стоят баррикады и физическое проникновение туда сотрудников спецподразделений может привести уже к жертвам в их рядах. Хотя, конечно, чисто технически возможность собрать силы, прорвать баррикады и ворваться на Майдан есть, но если так случится, это будет что-то ужасное. Кроме того, сегодня 22 января, День соборности, единства украинского народа, годовщина 22 января 1918 года, когда Западная и Восточная Украина, входившие в разные государства в то время, ненадолго объявили о воссоединении. И оппозиция сегодня в любом случае планировала на вечер, после конца рабочего дня, массовые акции. Как они пройдут на этом фоне — трудно себе представить.

Роль церкви во всём этом пока не очень велика. Отдельные священнослужители появлялись, в том числе на улице Грушевского, молились за участников протеста. Это были в основном священники Украинской православной церкви Киевского патриархата и священники Греко-католической церкви. А вот вчера между противостоящими сторонами встали священники Украинской православной церкви Московского патриархата, и надо сказать, именно им удалось на несколько часов остановить противостояние. Вечером оно вновь возобновилось. Но сказать, что позиция Церкви имеет какое-то определяющее значение для развития событий, нельзя. События стихийные, поэтому всё, в том числе и состав участников, меняется на ходу. Никакого чёткого командования, никакой чёткой координации у протестующих нет, из-за чего предсказать их дальнейшую тактику сложно.

Фото ИТАР-ТАСС/ Максим Никитин

Фотографии ИТАР-ТАСС / ЕРА / Sergey DOLZHENKO / Владимир ШУВАЕВ