Сегодняшнее решение президиума Верховного суда — освобождение Платона Лебедева — было ожидаемо. Оно стало ожидаемым уже после помилования Михаила Ходорковского, потому что буквально через несколько дней после этого председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев возбудил надзорное производство. В принципе, надзорное производство — это пересмотр дела на основании вновь открывшихся обстоятельств, которыми в данном случае являлось июльское решение Европейского суда по правам человека. В нём говорилось о том, что «первое дело ЮКОСа» нужно пересмотреть в связи с тем, что тогда было допущено очень много нарушений Конвенции о правах человека. В частности шла речь о нарушении права на справедливое судебное разбирательство, а также на право собственности. Говорилось о том, что Мещанский суд не имел права взыскивать 17,4 миллиарда рублей недоплаченных налогов с Ходорковского и Лебедева.

Было понятно, что невозможна ситуация, в которой Ходорковский будет на свободе, а Лебедев — нет. Но Лебедев сразу заявил, что о помиловании просить не будет. Поэтому, я думаю, в высших эшелонах власти, проще говоря, Владимиром Путиным было решено, что его надо освободить из-под стражи с помощью Верховного суда. А поскольку к тому моменту там находилось не только надзорное представление Вячеслава Лебедева, и не только решение Европейского суда, а также ряд надзорных жалоб Лебедева и Ходорковского на оба приговора по «делу ЮКОСа», сегодня президиум Верховного суда объединил все эти документы и рассмотрел их сразу скопом. В результате было принято решение, которое устроило власть, но, насколько мы понимаем, не устраивает Платона Лебедева и Михаила Ходорковского, потому что оно половинчатое, с точки зрения адвокатов. Лебедев получает свободу и, возможно, будет в Москве уже сегодня вечером, но 17,4 миллиарда рублей по-прежнему должны быть выплачены. То есть решение Европейского суда не выполнено, и первое «дело ЮКОСа» пересмотрено не будет. Насколько я слышала, все эти решения будут оспаривать и добиваться оправдания обоих подсудимых.

Кроме этого, сейчас в заключении остался один-единственный «юкосовец», Алексей Пичугин. Ходорковский уже заявлял, что будет добиваться его освобождения, так как считает, что Пичугин не виноват. Но его приговор — это пожизненное заключение, и обвинение, по которому он его получил, связано с насильственными преступлениями: убийствами и покушениями на убийство. Мы знаем, что было решение Европейского суда по поводу первого дела Пичугина. Но Верховный суд решение Европейского суда не выполнил и пересматривать его не захотел. Каким образом Пичугин будет освобожден, пока непонятно, но ясно, что и Лебедев, и Ходорковский будут за это бороться. Юридические возможности для этого есть, опять же, существует постановление Европейского суда.

Вообще мы видим, что, когда власти это нужно, Верховный суд очень быстро собирается и выносит решение относительно того или иного фигуранта громкого и резонансного дела. Так было с Алексеем Козловым, дело которого Верховный суд несколько лет назад пересмотрел, а его самого — освободил из-под стражи. Потом его дело было пересмотрено Пресненским судом, и он снова был приговорён, а потом Верховный суд опять постановил, что всё было неправильно, и он вышел на свободу. То есть получается, что Верховный суд у нас используют тогда, когда нужно освободить кого-то из резонансных заключённых. И, с одной стороны, конечно, то, что люди выходят на свободу, не может не радовать, но, с другой стороны, это совершенно неправильно. Потому что выйти на свободу Лебедев и Ходорковский могли бы ещё раньше. Почему их освободили, в связи с чем? Говорят, что им были неправильно насчитаны сроки — но ведь сроки им считали не вчера и не сегодня, это произошло много лет назад. И изменены эти законы были тоже несколько лет назад. В крайнем случае, их можно было освободить весной предыдущего года, когда президиум Мосгорсуда пересматривал их дело, или летом, когда Верховный суд снизил их сроки ещё на два месяца. То есть это всё вообще никакого отношения не имеет к праву.

Если людей, которые проходят по первому «Болотному делу», так называемому «Делу восьми», отпустят на свободу тем или иным способом, будут ли они помилованы или судья Никишина посчитает, что они уже отсидели свои сроки, и если будут прекращены дела в отношении ещё 5 фигурантов этого дела, тогда я поверю в какую-то «предолимпийскую оттепель». Но если этого не произойдёт, то я не поверю в неё совершенно и посчитаю, что освобождение Ходорковского, Лебедева, Pussy Riot, куцая амнистия — это никакая не оттепель, а просто какие-то подачки. Если же всё-таки «болотники» будут освобождены до Олимпиады, то можно будет говорить о какой-то оттепели или хотя бы о том, что у власти есть желание «обнулить» понятие политзаключённых в России. Конечно, там в любом случае останутся другие люди, десятки и сотни несправедливо осуждённых, тех, кого, например, общество «Мемориал» называет политзаключёнными, но всё-таки, если будут освобождены также «узники Болотной», то мы сможем говорить, что власть приняла решение, чтобы в России политзаключённых больше не было.

Фото ИТАР-ТАСС/ Станислав Красильников