В декабре Кремль обещал преподнести всему миру новогодний подарок — новый вариант Военной доктрины. Еще осенью Владимир Путин велел внести коррективы в главный несекретный документ российской власти, который описывает военную политику страны. Необходимость изменений в Кремле объясняли украинским кризисом и намерением США развернуть систему ПРО. Мир замер в испуганном ожидании. А после того как Путин объяснил аннексию Крыма сакральным значением полуострова для «русского мира», от России стало можно ожидать чего угодно. К тому же из Совета безопасности, которому было поручено работать над новым вариантом доктрины, время от времени исходили вполне пугающие слухи. Например, о намерении внести в доктрину положение о возможности превентивного ядерного удара, то есть о готовности России развязать мировую войну. Все это не выглядело совсем уж невероятным. Четыре года назад секретарь Совбеза Николай Патрушев в интервью «Известиям» обещал, что такие изменения появятся в доктрине.
И вот теперь можно вздохнуть с облегчением. Некий высокопоставленный источник из Совбеза поведал информационным агентствам: «Статья о применении Россией ядерного оружия в проекте новой военной доктрины остается прежней». Стало быть, победу одержали силы, которые сохраняют некоторую разумность. Ведь если бы положение о превентивном ударе все-таки появилось, то США точно вернулись бы к концепции ответно-встречного удара, когда удар наносится сразу после сообщения о том, что потенциальный противник осуществил пуск своих ракет. Напомню, что полтора года назад президент Обама потребовал от Пентагона изучить возможность отказа от ответно-встречного удара.
Однако не стоит уж слишком радоваться. Судя по заявлениям другого (впрочем, не исключено, что того же самого) источника, доктрина обогатилась положением о некоем «неядерном» сдерживании. «Объективная реальность состоит в том, что новые угрозы и вызовы военного характера, такие, в частности, как гибридные войны, реализация нашим потенциальным противником концепций "геоцентрического театра военных действий", "глобального удара", "сетецентрического пространства", требуют реакции. Система неядерного сдерживания — один из таких ответных инструментов», — просвещал он журналистов. При этом было заявлено, что основная нагрузка по обеспечению «сдерживания» ляжет на авиацию и флот.
И тут возникает некая загадка. Правила ядерного сдерживания понятны. Страна должна располагать таким потенциалом, чтобы нанести неприемлемый ущерб противнику, если тот рискнет атаковать. И он, отдавая себе отчет в ужасных последствиях, воздержится от агрессии. Однако каким образом Россия может обеспечить такое сдерживание вне ядерной сферы? Как минимум она должна играть роль не Советского Союза даже, а всего Варшавского договора, то есть обладать обычными вооружениями по меньшей мере равными тем, которыми располагает НАТО. Сейчас это в принципе невозможно: силы альянса многократно превосходят российскую армию. Изменить это положение нельзя, даже расходуя те гигантские средства, какие Кремль тратит сейчас. Хотя бы потому, что из-за демографической ямы, в которую попала Россия, численность ее Вооруженных сил не превысит 800 тысяч солдат и офицеров. Даже если вдруг случится чудо и России удастся произвести количество кораблей и самолетов, сопоставимое с тем, которым обладают все страны НАТО, их будет просто некому обслуживать.
Те эксперты, с которыми мне удалось поговорить, вполне цинично предположили: такая трактовка «неядерного сдерживания» — попытка втянуть страну еще и в гонку обычных вооружений. Гонку, которая окончательно разорит страну, но будет весьма доходной для нескольких кланов военных бюрократов, представляющих командования видов Вооруженных сил.
Однако вероятна и другая трактовка «неядерного сдерживания» — в духе объявленного Кремлем крестового похода против «цветных революций», которые он считает результатом заговора западных спецслужб. «События на Украине и вокруг нее добавили нашей стране таких вызовов и угроз, в сравнении с которыми все предыдущие меркнут», рассуждает неизвестный эксперт, участвовавший в работе над доктриной. Стало быть, «неядерное сдерживание» может принять форму той самой гибридной войны или «цветной контрреволюции», которую Россия ведет сейчас в Украине.
Частью этой стратегии может стать объявление самопровозглашенных территорий союзниками. «В уточненном варианте Военной доктрины будет статья о создании единого оборонного пространства с Абхазией и с Южной Осетией как с военными союзниками Российской Федерации», — сообщил журналистам этот источник.
В складывающейся геополитической обстановке «это чрезвычайно важное доктринальное положение…Особенно с учетом того обстоятельства, что военных союзников у России сегодня, как говорится, раз-два и обчелся — в буквальном смысле», — весьма откровенно поведал разработчик доктрины. При этом он отметил, что пока эта статья в доктрине «скорее декларативна». «Её еще только предстоит наполнить конкретным содержанием, но за этим, надо полагать, дело не станет». Можно предположить, что для наполнения доктрины содержанием в скором времени союзниками будут объявлены захваченные сепаратистами и провозгласившие независимость Донецкая и Луганская области. Таким образом будет формироваться «русский мир» Владимира Путина…
Фото: IVAN BOBERSKYY / ЕРА / ТАСС
Алексей Макаркин: Поэтому сейчас и делаются такие заявления – они вызваны сильнейшем разочарованием в той политике, которая проводилась, и ощущением уходящей эпохи.
«Коммерсант»: Сергей Лавров напомнил, что пока Москва продолжает работу над созданием списка недружественных государств, который будет представлен совсем скоро.
Андрей Десницкий: А всё потому, что в отдельных книгах по генетике все еще не упоминается Сталинградская битва как главная составляющая наших хромосом.
