28 марта в Славянском правовом центре состоялась презентация ежегодного доклада Информационно-аналитического центра «СОВА» «Проблемы реализации свободы совести в России в 2016 году», основанного на данных ежедневного мониторинга российских новостей. В презентации приняли участие автор доклада, социолог религии и эксперт Центра «Сова» Ольга Сибирева, директор Центра и член Совета при президенте по развитию гражданского общества Александр Верховский, адвокат Константин Андреев, а также юристы, правозащитники, журналисты и религиоведы, в том числе студенты Учебно-научного центра изучения религий РГГУ.

В небольшом вступительном слове Александр Верховский отметил, что доклад делается в рамках двухгодичного проекта Европейского союза по проблемам свободы совести, и подчеркнул, что отчасти проблематика применения к религиозным группам антиэкстремистского законодательства вошла и в другой доклад Центра — «Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства в России в 2016 году».

Ольга Сибирева начала свое выступления с констатации того, что в прошедшем году ситуация со свободой совести в России значительно ухудшилась. Если все последние годы можно было говорить о нарастающем давлении на некоторые религиозные организации, в основном протестантские, то сегодня уже очевидно, что развернуты масштабные гонения. Роль триггера сыграл принятый летом 2016 года так называемый антитеррористический пакет Яровой-Озерова, который вводит понятие «миссионерской деятельности», по сути налагающее запрет на миссионерскую деятельность как таковую и ставящее под удар всех верующих. Теперь, если на улице встречаются два человека и один передает другому какую-то книгу религиозного содержания, то против него могут возбудить уголовное дело о незаконной миссионерской деятельности. «Закон Яровой» применяется крайне избирательно, в первую очередь он направлен против нетрадиционных религиозных организаций и новых религиозных движений, однако, подчеркнула докладчик, никто не может быть уверен, что его это не коснется, и легко представить себе ситуацию, когда какой-нибудь активный православный батюшка в случае конфликта с властями также подвергнется судебному преследованию.

В 2016 году усилилось давление на Свидетелей Иеговы: закрыты пять местных организаций, и Минюст обратился с иском в суд с намерением закрыть центральную организацию — за весь постсоветский период это первый случай столь серьезной дискриминации, подчеркнула Ольга Сибирева. Для общества это опасно по нескольким причинам. Во-первых, значительная часть верующих лишается возможности следовать своей вере. Во-вторых, ксенофобная часть общества получает четкий сигнал, что «нетрадиционных» можно преследовать. И третье: подобные меры, как правило, поддерживают СМИ (в частности федеральные телеканалы), вовсю использующие антисектантскую риторику, что тоже способствует нарастанию ксенофобии в обществе.

Далее докладчик коснулась проблем, связанных со строительством храмов, которые чаще всего возникают у православных и мусульман. У мусульман в связи с опасениями местных жителей, что мечеть вызовет рост числа мигрантов и возможный всплеск терроризма; у православных главным образом из-за неудачного выбора места для строительства — очень часто в охранных зонах, парках и скверах или на спортивных площадках, которых в российских городах и так не хватает.

Защитники «религиозных чувств» в прошедшем году стали осторожнее, отметила Ольга Сибирева, не зафиксировано случаев применения силы. Очевидно, 10 суток, проведенные Дмитрием Цорионовым в спецприемнике после погрома в Манеже, возымели действие. Однако дел по этой статье возбуждено довольно много. Причем впервые «оскорбленными» сочли себя не только православные, но и буддисты: в Красноярске после иска оскорблённых буддистов закрылся «Будда-бар» и владельца оштрафовали на 100 тысяч рублей.

Усиливающееся давление на нетрадиционные религиозные организации, конечно, изрядно портит им жизнь, но имеет и некоторые положительные стороны, горько пошутила докладчик: постоянные иски повышают юридическую грамотность верующих, и протестанты, например, уже отлично научились справляться с трудностями.

Разговор продолжил Александр Верховский, коснувшийся антиэкстремистской политики. Чаще всего от антиэкстремистского законодательства страдают «нетрадиционные» мусульмане — последователи запрещенных в России.религиозно-политической партии «Хизб ут-Тахрир», движения «Таблиги Джамаат», последователи турецкого богослова Саида Нурси, якобы за членство в некоей организации «Нурджулар», существование которой в России не было доказано, не говоря уже о факте деятельности. Списки запрещенной литературы множатся, периодически что-то выпадает из них, что-то снова включается, что, на взгляд Александра Верховского, говорит о пагубности самой идеи запрета на литературу, который следует отменить. Например, продолжается процесс о запрете Библии Свидетелей Иеговы в русском переводе как экстремистской литературы. Назначена религиоведческая экспертиза, и дело приостановлено до ее оглашения. Однако в России действует закон о запрете на признание экстремистскими священных писаний и их фрагментов — как тут быть, непонятно.

В случае ликвидации головной организации Свидетелей Иеговы более 100 тысяч человек окажутся под угрозой посадки, отметил Верховский, что создает постоянный очаг напряжения, поскольку они никуда не денутся. «Практически нет способа сделать так, чтобы за этим не последовали приговоры», — заключил он.

Вызывает серьезные опасения и то, продолжил Александр Верховский, что комический вроде бы состав — «оскорбление чувств верующих», — воспринимавшийся поначалу как профилактика экстремизма, толкает государство на дальнейших отход от принципа светскости: в последнее время все чаще появляются дела, когда государственный суд выдвигает против людей обвинения практически в ереси.

Адвокат Константин Андреев в своем докладе сосредоточился на особенностях отечественного судопроизводства на «антимиссионерских» процессах. Главный тезис: для России характерна правовая неопределенность. У нас все развивается экстенсивно. В прошлом году, например, было принято более 500 правовых актов, однако нет инструкций по их применению. Поэтому, когда закон спускается к конкретному начальнику УВД или, пуще того, к участковому, они не знают, что с ним делать. Постоянно происходит подмена понятий: право понимается как обязанность. Прокуратура в религиозных делах массово превышает свои полномочия, а в последнее время начала бесцеремонно вмешиваться в автономию религиозных организаций. Уже есть случаи, отметил Андреев, когда против прихода возбуждают дело в связи с требованием какого-нибудь прихожанина вернуть его «пожертвование», поскольку он сделал его, «будучи зомбирован с помощью НЛП». Правоприменение «на глазок» дает широчайший простор для злоупотреблений, а уж если есть заказ от прокуратуры, перспектив на беспристрастное расследование не остается никаких, заключил адвокат.

Директор Центра «СОВА» Александр Верховский по просьбе «Ежедневного журнала» подытожил прозвучавшее на презентации: «Прошлый год неожиданно дал заметное ухудшение ситуации, хотя нет никаких политических причин и ничто вроде бы не должно было спровоцировать власть. Тем не менее мы все видим это ухудшение — причем сразу на всех направлениях. Конечно, положение Свидетелей Иеговы наиболее драматическое, но давление идет на самые разные религиозные группы. Дела об оскорблении чувств верующих тоже как-то вылезли все разом — закон приняли давно, а приговоры посыпались в прошлом году. Что-то вдруг сдвинулось и пошло. Я не вижу тут каких-то целенаправленных действий власти — типа мы меняем религиозную политику. Она сама меняется в более жесткую сторону. Видимо, это побочный эффект идеологической мобилизации, которая произошла на фоне украинской войны и теперь докатилась до самых неожиданных целей. Подозреваю, что и дальше все будет развиваться в этом направлении».



Фото: www.facebook.com