Вот представьте себе: Сицилия. Городок Корлеоне. Босс местной мафии, дон Вито, вызывает к себе какого-нибудь Паоло и, потягивая коктейль, сообщает:

— Ну, Паоло, утром езжай на окраину, собери дань с проституток. Возьмешь с собой журналистов, покажешь, как мы работаем. Потом поедешь в центр, там есть маленькая прачечная, нам не платит. Избей владельца, да смотри, чтобы телевизионщики все успели заснять. А потом стань посреди улицы и останавливай водителей. Тех, кто нам не заплатил, — бей. Да смотри, почаще попадай в камеру. Люди снимают репортаж о наших героических буднях — вечером пусть жена полюбуется на тебя по телевизору.

Вы, наверное, предположите, что дон Вито вряд ли отдаст такой приказ. А если он такой приказ отдаст — он долго не проживет. Не бывает, чтобы люди, совершающие преступления, лезли под камеру. В Сицилии, может, и не бывает.

Но мы не Сицилия. Мы — Россия.

Включаю я тут «Сегодня», по каналу НТВ, но так получилось, что включила его я на пять минут раньше. И застала последние два сюжета из «Чрезвычайных происшествий».

Сюжет первый. Менты загребли девчонок-проституток с обочины дороги. Отвезли в участок. Ну и оформляют девок, небрежно, с оттенком профессионального превосходства, читают им нравоучение. Камера снимает.

Тут у меня сразу вопрос — менты что, с чужой обочины забрали девиц? Тогда они были не вправе это делать. С чужой обочины не насобираешься, иначе всякий мент из Сыктывкара приедет в Сочи со своей ксивой.

Ах, так они — со своей? Но тогда как этот бизнес может существовать без этих же ментов? Да и не существует: менты на экране даже не дают труд себе скрыть, что начнется через минуту, когда камера отвернется. То есть ни фига себе: приехала «красная» крыша и собирает дань, деньгами и натурой, и еще этот процесс для воспитания девочек показывается по телевизору…

Сюжет второй. Менты ловят незаконных парковщиков в центре Москвы. Ловить тоже несложно: подъезжают на "три вокзала" и начинают мучить первого же попавшегося таджика, который паркует машины по сто пятьдесят рублей.

«Впятеро больше максимально допустимой цены», — возмущается за кадром корреспондент. «Без талончиков! — старается звезда криминального репортажа. — И вообще парковка в этом месте запрещена».

Менты еле сдерживаются: чувствуется, что, не будь камеры, они бы этого таджика прости избили на правах всесильной «крыши», но тут все-таки телевизор, однако из ментов так и прет: барственное хамство, с которым они шпыняют таджика, напоминает обращение плантатора к негру.

Да что же, этот таджик сам там встал? Бесправного раба, его поставили старшие. Отчего бы ментам не спросить: «А кто тебя сюда поставил»?" — и не пойти выяснять отношения с тем, кто поставил? Красная «крыша» ли приехала перебивать точку у конкурентов или просто это налет, из сюжета непонятно, но понятно другое.

Вот есть некая программа, и менты должны рассказывать ей о раскрытии преступлений. Мол, там-то убили человека — мы нашли убийцу. Там-то ограбили дом — мы нашли вора. А менты не могут. Убийцы все перевелись: топ-менеджер ВТБ утопился в бассейне сам, предварительно связав себе руки, четырехлетняя девочка в подмосковном лесу замерзла сама, предварительно истерзав себя, видимо, о сук, да что там! На площади города Карабулака ингушский омоновец умудрился покончить сам с собой, застрелив себе из автомата с расстояния в тридцать метров.

И вместо раскрытых убийств нам совершенно серьезно демонстрируют совершаемые ментами преступления.

И тут кончаются «Чрезвычайные происшествия». И начинается программа «Сегодня».

И первый сюжет идет из города Красноярска, где отважный корреспондент сообщает радостную весть: в городе переполнены спецприемники. Там сидят водители, которые в новогоднюю ночь оказались без прав или пьяными.

Не то чтобы я любила пьяных. Сразу скажу — не люблю. Но почему-то вдохновенный тон корреспондента не вдохновляет. Через минуту я понимаю, в чем дело: ба, да в этих спецприемниках — один простой народ! Что же, не нашлось в Красноярске в новогоднюю ночь бандита без прав на крутой иномарке? Пьяного в дупель чиновника на «мерсе»? Бизнесмена на «порше кайенне»?

Нашлись, видимо. Но их, видимо, отпустили. Надо думать, не бесплатно. А потом по НТВ показали рекламный ролик рэкетиров.

Все эти дивные три сюжета о борьбе с преступностью шли — что самое интересное — встык.

То есть вот это и есть самое ценное. Борьба с преступностью — это, оказывается, не раскрытие убийств. Не задержание грабителей. Это обкладывание данью проституток, перебивка «крыш» на незаконных парковках и взимание бабок с пьяных бандитов за рулем. И даже съемка об этом телесюжетов, которые довольно подробно фиксируют часть процесса — настолько подробно, что для зрителя хоть сколько-нибудь вменяемого нет никаких сомнений в том, что происходит за кадром.