Во вторник американцы изберут нового президента. Что это будет означать для российско-американских отношений?
В Кремле ждут победы Барака Обамы. Буш надоел — как старый и взорный дядюшка, а от Обамы — молодого и неопытного — ждут поблажек и ошибок (которые можно использовать в своих интересах).

Основная разница между Обамой и Джоном Маккейном в том, что первый, по слова его гуру Збигнева Бжезинского, заморозит размещение третьего позиционного района ПРО в Польше. Такого рода обещания уже раздаются.

Но как минимум три советника Обамы по России — Майкл Макфол, Селеста Уолландер и посол Стивен Пайфер — профессиональные и хорошо подготовленные люди, десятилетиями занимающиеся российской тематикой. «Мягкотелыми» их не назавешь, хотя, может быть, они и не такие ястребы, как некоторые в окружении аризонского сенатора (Маккейна).

Сам Обама жестко критиковал российскую политику по отношению к Грузии после первоначальных заминок. По части расширения НАТО на восток, включая Украину и Грузию, у Обамы есть подходы, которые отличают его от Маккейна. Обама, безусловно, будет искать дипломатические способы решения проблем, в том числе расширения НАТО.

Обама пока думает, что может уговорить каждого — и Махмуда Ахмадинежада, и Уго Чавеса. Но это не значит, что он будет сдавать американские интересы. Просто, если уговоры не помогут, Обаме придется многое пересмотреть в своём внешнеполитическом мировоззрении... Очень многое. А то, что он способен это сделать — я не сомневаюсь. Не каждый может обыграть в предвыборной гонке Хилари Клинтон и республиканскую политическую машину во главе с капитаном Маккейном и главным политтехнологом республиканцев — Карлом Роувом.

Приоритетами для Обамы будут завершение войны в Ираке, Афганистан, Пакистан, Иран. Будут предприняты попытки разрядки с Ираном. Если появятся возможности для улучшения отношений с Россией, он, безусловно, будет пытаться использовать каждый шанс.

Обама будет более осторожным, его дипломатия может занять больше времени. Обама будет прислушиваться к позициям Германии, Франции, Италии и других европейских союзников США. Его, конечно, будет критиковать оппозиция за попытки «ущемления интересов» США.

В отношениях с Украиной и Грузией будет происходить процесс укрепления двусторонних связей, это коснется военной помощи и сотрудничества. Обама, скорее всего, будет делать это постепенно, пытаясь избежать кризиса в отношениях с Россией — для укрепления независимости этих стран, а не против России. Вообще всерьез говорить об американской угрозе России — будь-то со стороны Обамы или Маккейна — несерьезно.

На сегодняшний день НАТО — это военно-политический блок, не имеющий серьезного наступательного компонента. В Европе были тысячи американских танков, а осталось 130.

В НАТО стремятся вступить такие страны как Хорватия, Македония, Албания — как они будут воевать с Россией? И даже Болгария, где размещается одна из тренировочных баз НАТО, не представляет угрозы для России.

Думаю, что насколько российские военные специалисты на Кубе и в Венесуэле не угрожают США, настолько же американские военные в Восточной Европе не должны пугать Россию. Президент Медведев, кстати, уже сказал, что у России нет оснований для войны с Америкой — ни для «холодной», ни для какой другой.

Да, Россия пока не заинтересована в расширении НАТО. Но сегодня из этой организации сделали пугало. Президент Виктор Ющенко тоже сказал, что по Конституции Украины иностранные войска не могут быть размещены на её территории. И нет никакой катастрофы в том, что Украина станет членом НАТО, если её правительство так решит. Наоборот, это может привести к укреплению связей между НАТО и Россией, в том числе к расширению сотрудничества в Афганистане — дружить всегда легче «против кого-то».

России сейчас хочется изменить баланс отношений с Америкой и добиться признания себя как сильной региональной державы — одним из полюсов многополярного мира. Но финансовый кризис подвел. Представление откладывается.

В Москве считают, что Россия выстраивает систему трубопроводов, делающих Европу всё более зависимой от российского топлива — «Северный поток», «Южный поток», «Голубой поток» на Турцию, «Зеленый поток» через Ливию, рассматривается строительство Транс-сахарского газопровода. Но десятков миллиардов для «газовой паутины», которой можно опутать Европу, сегодня катастрофически не хватает.

Создается газовый картель, эдакий газ-ОПЕК. Россия становится энергетической сверхдержавой. Но и тут всё сложнее.

Взаимозависимость идет по нарастающей. Нынешний экономический кризис это показывает. Как для России, так и для её соседей, и даже для транс-национальных компаний необходим гораздо более глубокий гео-экономический анализ, более серьезные экспертные оценки.

У России есть и другой путь развития — интеграция с Европой, принятие европейских юридических норм. Часть российской элиты заинтересована в интеграции с Западом — у них там есть недвижимость, инвестиции, а дети получают образование.

Так было и до революции 1917 года. Один из моих дедов, врач-офицер царской армии, получил медицинское образование в Швейцарии и Италии. И мне трудно представить, как Никита Михалков отправляет своих внуков учиться в Пекин. 

Старый конфликт — между почвенниками и западниками — который не смогли преодолеть ни большевистская, ни горбачевско-ельцинские революции, не закончился и не закончится. Постоянно происходит балансирование между одними и другими. И как только нынешняя полуизоляционисткая политика в России начнет давать сбои, ей на смену придут те, кто не исключает более либерального, более западноориентированного варианта.  

Для этого необходимо будет искать — и найти — новые формы сотрудничества со следующей американской администрацией и оставить в прошлом ждановско-геббельсовскую пропаганду против «пиндосов-америкосов».