Сразу оговорюсь – я не буду полемизировать с уважаемой Еленой Санниковой. Тем более что во многом я с ней согласен. Например, описанный ею случай с арабской девочкой, которую родители еврейских детей не хотели пускать в детский сад, куда ходят их дети, я оцениваю, пожалуй, еще жестче, чем она. Поведение этих людей не только отвратительно, как отвратителен любой национализм, оно гораздо хуже. Хуже тем, что агрессия взрослых направлена против ребенка, и вдвойне хуже тем, что поведи себя эти люди просто нормально, по-человечески – и, возможно, именно эта арабская девочка, вслед за своими родителями, стала бы антитезой хамасам и хезболлам. А так – евреи с психологией Халеда Машаля только множат беды и риски всего народа.

Более того, даже там, где я не согласен с Санниковой, там, где я не принимаю ее доводы, у меня порой вовсе нет уверенности, что я знаю другие, лучшие. Потому что вопросы, которые она задает и которые встают перед теми, кто пытается найти выход из ситуаций, подобных ситуации в Газе, – из разряда вечных. А вечные вопросы – потому и вечные, что не имеют таких же вечных ответов. Есть только сиюминутные ответы, от появления которых вопросы никуда не деваются.

Найти эти ответы, которые, при всей своей сиюминутности, были бы правильными, бывает гораздо сложнее, чем заслуженно заклеймить фашиствующую дуру, не пускавшую ребенка в детский сад из-за его национальности. И тот факт, что среди евреев в Израиле, в том числе и среди выходцев из бывшего СССР, таких совсем немного, совсем не облегчает поиск ответа на вопрос – а что делать?

Санникова уверена, что у любого конфликта есть миротворческое решение. Она считает, что даже гитлеровский режим мог быть ликвидирован с гораздо меньшими потерями, в т.ч. мирного населения. Не скрою, это делает честь ее последовательности. Вот только она не объясняет, как это можно было сделать. Так же, впрочем, как не объясняет, как остановить ракетные обстрелы мирных населенных пунктов Израиля без военной операции против боевиков-хамасовцев. Остановить не в будущем, когда, очень надеюсь, вырастет все-таки поколение людей, посещавших в детстве одни детские садики, а сейчас.

И не случайно Санникова жалуется, что мы слишком политизированы. Дело в том, что политика – это, как все слышали, искусство возможного, а правозащита, развивая логику этого определения, — это искусство идеального. Я был бы счастлив, если бы насилие исчезло из политики, но пока этого не произошло и, очевидно, само по себе и не произойдет никогда. Поэтому, прилагая все усилия для того, чтобы насилие ушло из политики и из жизни вообще, самый миролюбивый, но все же и ответственный политик, встав во главе государства и народа, обязан, помимо прочего, быть готовым применить насилие для защиты своих сограждан, его избравших. В этом смысле у меня нет претензий к правительству Израиля – в него, как и в любое другое правительство, входят политики, а не правозащитники. И как политики, входящие в правительство, они делают все правильно. И необходимое и достаточное оправдание для них – то, что на их страну напали и их народ является жертвой агрессии, геноцида и террора.

Для того чтобы пожелания Санниковой были воплощены в реальность, необходимо, по-видимому, ликвидировать политику как явление и род занятий или хотя бы добиться того, чтобы правительства государств формировались из правозащитников. Учитывая, что это все-таки две разные профессии, трудно сомневаться в том, что проблем станет не меньше, а больше.

Кстати, не следует как минимум преувеличивать фактор февральских выборов в Израиле – глава кабинета Эхуд Ольмерт, без которого, естественно, никакие сколько-нибудь важные решения приняты быть не могут, никуда не баллотируется. Да и то, что «никто не отрицает», что арабы в Израиле подвергаются дискриминации — тоже преувеличение. Отрицают многие. Я в том числе. А я немножко знаю эту страну, в общей сложности провел там, наверное, годы, а последний раз вернулся оттуда на днях.

Симптоматично, что многие из нас, Санникова в том числе, говоря о событиях в Газе, проводят те или иные аналогии с Чечней. Я очень хорошо помню, как в декабре 1994-го мой товарищ и, в целом, единомышленник А. Шабад назвал меня фашистом за фразу о том, что спецоперация по ликвидации верхушки дудаевского режима была бы в значительной мере оправдана, но кремлевская военщина устроит в Чечне бойню, если нам не удастся их остановить. Последующие размышления привели меня к мысли, что для Шабада мое высказывание было слишком прагматичным, чрезмерно политическим и, следовательно, недостаточно правозащитным. Но как надо было решать чеченскую проблему, Толя не сказал, он, правда, вообще отрицал, что она существует.

Наличие проблемы хамасовского терроризма Санникова не отрицает, да это было бы уж очень сложно. А вот что делать здесь и сейчас – не говорит. Поэтому здесь и сейчас я, вместе с А. Подрабинеком, Е. Боннер, В. Шендеровичем и др., считаю, что власти Израиля правы. Что не отменяет правоту Санниковой в не менее, а то и более важном вопросе – в оценке будущего, которое обязательно должно быть мирным. И для этого необходимы миротворческие и правозащитные усилия, в том числе всемирная поддержка сторонников мира, прежде всего – в мусульманской среде, откуда исходит агрессия.

Кому-то, может быть, это покажется неожиданным, а то и искусственным, но, размышляя обо всем этом, я лишний раз убедился, что создание в России Национальной ассамблеи – абсолютно правильный шаг. Во-первых, потому что совместная деятельность – это главный и, может быть, единственный, хотя не абсолютный путь к взаимопониманию, позволяющий в будущем избегнуть кровопролития. НА – некоторый аналог того детского сада, совместное взросление – человеческое и политическое, в котором, может быть, приучат А. Илларионова и А. Пригарина, А Рыклина и С. Удальцова, Г. Джемаля и вашего покорного слугу совместно решать проблемы, избегая боевых действий. Во-вторых, тем, что все ее участники имеют возможность узнать для себя нечто важное и новое, прежде всего – новых людей. Хочу заметить, что не Г. Каспаров, А. Гольц и им подобные в составе НА мне наиболее интересны – их я, в общем-то, давно и неплохо знаю, а, например, Ю. Мухин, патентованный антисемит. Интересен не тем, что он антисемит, в этом нового тоже немного, а тем, какой он человек, политик и, кстати, писатель. Я с большим вниманием прочитал его книгу «Три еврея». Помимо того, что она написана живо и интересно, она впервые в жизни показала мне, как и за что человек мог любить советскую власть. Я по-прежнему считаю, что любить ее было не за что, но теперь я понимаю, какой жизненный опыт (а не просто глупость) может такое чувство породить. Мухин оказался, по крайней мере, не только националистом, но увлеченным и думающим человеком и автором. Да, думающим, на мой взгляд, часто неправильно, но кто из нас всегда прав?

А непосредственным поводом вспомнить о НА в контексте войны в Газе для меня послужил вопрос: кого больше ценят хамасовцы – Путина или Джемаля? Кто из них более ценный союзник? Я по ряду причин уверен, что ответ на этот вопрос довольно очевиден, и он довольно разочаровывающий для председателя Союза мусульман России. Так что ему следовало бы как оппозиционеру задуматься, прежде чем так рьяно поддерживать союзников главаря авторитарного режима, которому он сам противостоит.

В общем, НА, помимо прочего, есть способ избежать в будущем войны в России. Войны между противниками нашего собственного ХАМАСА – путинско-кадыровского режима. А в том, что любая бойня должна быть прекращена, еще раз повторю, Санникова абсолютно права. Весь вопрос – как прекратить бойню, которой седьмой десяток лет, что делать с теми, кто не хочет ее прекращения, и какова цена того, что предыдущие шестьдесят лет ответы на эти вопросы не были найдены.