Военное и не только военное начальство всерьез обеспокоилось существенной неготовностью молодого населения страны к службе в армии. В связи с этим в середине февраля правительство приняло Концепцию федеральной системы подготовки граждан РФ к военной службе на период до 2020 года, уже успевшую вызвать большое и довольно беспокойное обсуждение в обществе. С одной стороны, правительство проявило в этой Концепции немалую обеспокоенность здоровьем молодых, юных и маленьких россиян. С другой стороны, беспокоит его это здоровье только в связи с военной службой, причем следить за здоровьем потенциальных призывников предполагается как минимум с десяти лет. И чем ближе к призывному возрасту, тем интенсивнее следует этих потенциальных призывников к армии готовить.

В опубликованном на сайте «Российской газеты» тексте Концепции перечислены этапы ее реализации. В 2009-2010 годах «будут реализованы меры, направленные на создание условий для формирования федеральной системы подготовки граждан к военной службе» (заметим, что утверждена Концепция в феврале 2010 года). В 2011-2012 «осуществление мероприятий по совершенствованию федеральной системы подготовки граждан к военной службе» «будет продолжено». В 2013-2015 «предусматривается создание единой системы учета подготовки призывных ресурсов... и проведение мероприятий по упреждающему реагированию на возможные негативные тенденции на основе оценки влияния реализуемых региональных программ подготовки граждан к военной службе на уровень подготовленности граждан к военной службе». В 2016-2020 «предусматривается реформирование существующей системы определения годности к военной службе и создание эффективной системы лечебно-оздоровительных мероприятий». В целом, больше говорится о неких глобальных организационных мероприятиях, чем о конкретных действиях, притом часто довольно бессвязно. Зато поставлены суперзадачи. К 2016 году «снизить количество граждан, не соответствующих по состоянию здоровья и уровню физического развития требованиям военной службы, до 20 процентов», «увеличить показатель годности к военной службе граждан, прибывших на призывные комиссии, на 15 процентов», «обеспечить наличие первого спортивного разряда или спортивного звания у 8 процентов граждан, подлежащих призыву на военную службу». К 2020 году количество негодных должно сократиться уже до 10%, количество годных увеличиться на 28%, а количество имеющих разряды и звания увеличиться до 15%. Как именно авторы Концепции собираются добиваться осуществления этих радужных «планов пятилетки», не вполне ясно. Речь, в основном, о подъеме патриотической пропаганды (в том числе при помощи «компьютерных игр военно-патриотической направленности»), «увеличении числа детей, подростков и молодежи, систематически занимающихся физической культурой и спортом и участвующих в массовых всероссийских пропагандистских кампаниях» (уж не насильно ли?) и вообще росте спортивных и физических нагрузок. Кроме того, предлагается «налаживание системы взаимодействия учебных заведений всех уровней с организациями ветеранов боевых действий и вооруженных конфликтов». Ну и, разумеется, тотальный контроль: «создание государственного банка данных граждан, подлежащих призыву на военную службу». Есть и загадочный пункт: «разработка и внедрение в образовательных учреждениях программ формирования потребности у детей и подростков к здоровому образу жизни» (каким образом, не сообщается).

Мэр Москвы Юрий Лужков уже откликнулся на эти, как говорится, сигналы и распорядился раз в году возить десятиклассников на пять дней на военные сборы. Они, правда, принудительного характера не имеют: как разъяснил на прошедшей на днях пресс-конференции, посвященной пресловутой Концепции, глава общественной инициативы «Гражданин и армия» Сергей Кривенко, против воли родителей ни на какие сборы десятиклассников не отправят. Кроме того, отказаться от участия в них можно, если собираешься проходить альтернативную гражданскую службу.

На пресс-конференции как Сергей Кривенко, так и директор Института возрастной физиологии РАО Марьяна Безруких отмечали, что Концепция вызывает у них противоречивые чувства: вроде как на высоком уровне признаны существенные проблемы и выражена готовность их решать — только вот каким образом?

Действительно, улучшение здоровья, физической подготовленности, психологической устойчивости наших детей — это серьезная проблема. И создание портрета современного подростка, в котором бы отражалось состояние здоровья, физическое, психическое и интеллектуальное развитие, — это важная задача, требующая длительных и глубоких исследований разных специалистов, заключает Марьяна Безруких, сетуя при этом, что вряд ли военные специалисты проходят курс возрастной физиологии.

Но, признавая неготовность молодых людей к военной службе, авторы Концепции, по мнению Безруких, не добираются до одной из самых главных причин. Дело не только в недостатках физического воспитания и не только в нарушениях в состоянии здоровья (которые, как подчеркивает директор института, доктор биологических наук, с помощью физической подготовки устранить нельзя, а можно только ухудшить). Дело, прежде всего, в биологических причинах: «В восемнадцать лет дети в массе своей функционально не готовы к объему физических и эмоциональных нагрузок, которые задает им армия». Между прочим, Институт возрастной физиологии уже предлагал призывать молодых людей не в 18, а в 19 лет — к этому рубежному моменту завершается интенсивное развитие костно-мышечной системы, что важно с точки зрения физических нагрузок. Кроме того, к 18 годам у значительной части подростков еще не завершен ряд биологических процессов: не завершены процессы полового созревания (а значит, и эндокринных перестроек), формирования мозга (а значит, и организации деятельности нервной системы). Получается, что у очень многих потенциальных призывников биологический возраст на полтора-два года отстает от фактического. Происходит это, как утверждает Безруких, в частности, потому что 70% детей рождаются в результате патологий беременности и родов, у многих из них снижен адаптивный ресурс и возможен медленный темп биологического созревания.

Кстати, Безруких поделилась недоумением: почему в Концепции речь идет только о здоровье мальчиков? «Состояние здоровья девочек вызывает столько же тревоги, и если сегодня мы не будем уделять внимание здоровью девочек, то через десять лет они будут рожать очень больных мальчиков», — подчеркнула физиолог. Даже если сосредоточиться на одних только армейских нуждах, нет причин не принимать во внимание девочек: по словам Безруких, их адаптивные способности часто выше, чем у мальчиков.

Как бы то ни было, а причины проблем, возникающих при наборе подростков в армию, авторы Концепции оценивают, как мягко высказывается Безруких, «не совсем корректно». Так повышенная физическая нагрузка не поможет, а только навредит — мы знаем примеры того, как школьники гибнут на кроссах. Вместо этого правильно было бы заняться рациональной организацией уроков физкультуры, но таких специалистов у нас не хватает, равно как и соответствующим образом оборудованных залов — они есть только в 30% школ. Правда, в Концепции говорится об усовершенствованиях в оборудовании залов, но, как уже упоминалось выше, состояние здоровья это кардинально в лучшую сторону не изменит. Безруких подчеркивает: даже через 20 лет количество абсолютно здоровых молодых людей у нас не будет больше, чем 20-25%, — и никогда не было.

Не изменит положение и создание некоего нового «органа, обеспечивающего координацию деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, муниципальных образований и общественных организаций в системе подготовки граждан к военной службе». По мнению Безруких, это самый неэффективный путь — но единственный в ситуации, когда нет научного анализа проблемы. Директор института с грустью констатировала, что обсуждаемый документ вообще сложно назвать концепцией, поскольку в ней нет ни результатов всестороннего анализа, ни выбора эффективных путей, ни, что крайне важно, выделения рисков — поэтому в некоторых случаях рекомендации документа можно трактовать разными способами и предполагать различные направления деятельности, иногда даже противоположные. Кроме того, отдельные пути решения, рекомендуемые в документе, вообще не вытекают из того анализа, который в нем содержится. И хотя авторы Концепции пишут, что надо развивать научные исследования в сфере подготовки граждан к военной службе, ничего более конкретного на эту тему там не содержится.

Еще одна из причин возникающих проблем — естественно, сниженная или низкая мотивация, нежелание подростков идти в армию. Причем в качестве одной из причин уклонения называются неуставные отношения. Однако, судя по всему, авторов Концепции беспокоят не сами неуставные отношения (и, соответственно, не способы борьбы с ними), а то, как на них реагирует общество, поэтому нужно это общество воспитывать и отвлекать. Другая причина — боязнь физических и моральных нагрузок, «которые неизбежно возникают в период исполнения воинской обязанности». Здесь, как указывает Безруких, кроется большая ошибка: самое сложное для попадающего в армию молодого человека — это как раз адаптация, и нагрузки должны соответствовать его функциональным возможностям, иначе неизбежны срывы, о результатах которых мы прекрасно знаем.

Так что дело не только в возрасте, с которого можно начинать призывать, но и в недостаточной продуманности системы физиологической, психологической, эмоциональной адаптации в армии: директор института привела пример израильской армии, где молодые люди служат с 18 лет, но живут дома. У нас такое вряд ли возможно, поэтому и предлагается хотя бы призывать на год позже.

В рамках контроля за здоровьем предполагается создать некий электронный паспорт здоровья призывника, но на этом Безруких даже специально не останавливалась, объяснив это корреспонденту «Ежедневного журнала» тем, что уж больно непонятно, как его будут вести. Этот электронный паспорт нужно будет ежегодно пополнять разносторонними данными, но как и чьими силами — неизвестно. Подобные паспорта, по ее словам, ранее пытались заводить для выдающихся спортсменов, и даже в этом случае, когда, казалось бы, на высоте и медицинская, и психологическая служба, ничего не вышло. Поскольку масса проблем со здоровьем коренится в патологиях беременности и родов, наблюдать за ребенком было бы правильно с рождения — «но кто будет этим заниматься, если у нас даже не проводится ежегодная диспансеризация?».

Концепция обозначает проблемы, связанные не только с неготовностью самих призывников, но и с некачественной работой военкоматов, о которой постоянно сообщают правозащитники. Как отмечает Сергей Кривенко, в Концепции даже намеками говорится о том, что медицинское освидетельствование в военкоматах происходит с нарушениями. Он предположил даже, что появлению Концепции поспособствовали плачевные результаты последнего призыва — характерно, что впервые военные начальники не стали публично подводить его итоги. Но когда речь в документе заходит о преобразованиях, выясняется, что реальные цели не обозначены. Прежде всего, неясно, как Концепция соотносится с планами военной реформы и куда вообще будут развиваться Вооруженные силы. Если действительно предполагается отход от массовой мобилизационной армии и существенное сокращение мобилизационного резерва, это значит, что в призыве как таковом нет смысла. В Концепции прямым текстом написано, что «при условии сокращения численности призывного контингента без принятия кардинальных мер по повышению качества подготовки граждан к военной службе... в ближайшем будущем может возникнуть ситуация, когда потребности Вооруженных сил будут удовлетворяться на 60 процентов, а в перспективе — на 50 процентов», то есть призыв не сможет обеспечить даже сокращенную численность военнослужащих. Переход на контрактную форму службы решает проблему комплектования (не говоря о других проблемах, включая дедовщину — правда, следует иметь в виду, что пока к контрактникам довольно часто относятся так же, как и к призывникам, и они отказываются служить). Но из Концепции никак не следует, какой путь будет выбран. Если переход на контрактную форму будет осуществлен, то нагрузка по набору контрактников, по мнению Кривенко, ляжет на плечи возрожденного ДОСААФ, о роли которого в Концепции говорится немало, поскольку военкоматы с набором не справляются, и тогда можно добиться каких-то результатов по улучшению ситуации с пополнением Вооруженных сил. Но если призыв будет сохранен, через ДОСААФ можно будет только поднимать патриотизм, но глобально ситуацию с готовностью к военной службе изменить не удастся. Кроме того, если призыв будет сохранен, не исключено, что придется вновь увеличивать срок службы, чтобы компенсировать малое число призванных. Между тем на днях начальник Генштаба Николай Макаров сообщил, что в грядущий весенний призыв количество новобранцев будет увеличено, прием добровольцев на контрактную службу, наоборот, будет сокращен, поскольку в ходе подготовки к переходу на контрактную форму было допущено много ошибок.

Кривенко привел пример эффективного перехода на контрактные рельсы: набор в Пограничную службу ФСБ осуществляется через региональные управления ведомства, и в результате в регионах стоят очереди по 30 человек на место.

Помимо всех перечисленных недостатков, Концепция не учитывает, чем в действительности можно было бы увлечь потенциального призывника вместо увеличения физических нагрузок и обильной военно-патриотической пропаганды. Как заметила Марьяна Безруких, «в армии очень много интересного, но нет никого, кто мог бы заинтересовать детей». И речь не только о стрельбе (о пейнтболе и мультимедийных тирах как раз авторы Концепции позаботились) и бесплатных занятиях спортом, и даже не только о вождении автомобиля, управлении самолетом, прыжках с парашютом и плавании с аквалангом. Директор института упомянула о специальностях, которые не так уж часто приходят в голову, когда думаешь о российской армии — в частности, о специальности военного психолога. «Было бы желание не поставить, построить и выровнять, а заинтересовать и учесть индивидуальные особенности — очередь стояла бы, как в погранвойска», — резюмировала Безруких.

Фотография РИА Новости