В декабре Кремль обещал преподнести всему миру новогодний подарок—новый вариант Военной доктрины. Еще осенью Владимир Путин велел внести коррективы в главный несекретный документ российской власти, который описывает военную политику страны. Необходимость изменений в Кремле объясняли украинским кризисом и намерением США развернуть систему ПРО. Мир замер в испуганном ожидании. А после того как Путин объяснил аннексию Крыма сакральным значением полуострова для «русского мира», от России стало можно ожидать чего угодно. К тому же из Совета безопасности, которому было поручено работать над новым вариантом доктрины, время от времени исходили вполне пугающие слухи.

Главной сенсацией заранее разрекламированной путинской речи в Ялте стало практически полное отсутствие в ней сенсаций. Получается, Путин вывез так называемый политический актив в Крым только для того, чтобы сообщить несколько вещей, давно ставших в его устах банальностями. Думцы четыре часа били балду в актовом зале санатория «Мрия», дожидаясь Путина, чтобы услышать президентскую благодарность за оперативное принятие законов по аннексии Крыма. А также узнать, как много Москва собирается сделать для крымчан — аж на 700 миллиардов рублей. Очевидно, народные избранники полагают, что миллиарды появятся из воздуха...

Всю уходящую неделю заинтересованные граждане страны с надеждой и трепетом наблюдали за реализацией властью той самой новой внутриполитической доктрины, которая была широко проанонсирована Кремлем минувшим летом. Впрочем, тогда ее подробного описания мы так и не дождались. Нас просто уведомили о том, что теперь, в рамках этой революционной доктрины, выборы будут воровать не повсеместно, а точечно, дозировано, не со стократным перехлестом, а по мере необходимости. Ровно столько, сколько нужно для обеспечения «положительного результата». (Что, собственно, и было продемонстрировано во время выборов.) А больше, практически, ничего не сказали.