Заметки с художественной выставки «Процесс»

Когда режим Путина рухнет, сатира расцветет. Она и сейчас цветет, но нызенько. С телевидения сатиру изгнали напрочь. В газетах она встречается, по большей части, благодаря усилиям таких мастеров, как Алексей Меринов и Михаил Златковский: рисунок у них изящный, остроумный, классный, а все же чувствуется оглядка на не видимого миру цензора. При советской власти это называлось «не дразнить гусей».

До Путина этих гусей куда-то разметало, но слетелись опять и шипят так же. В абсолютном большинстве редакций без оглядки на Конституцию установлены  жесткие ограничения: этого не трожь, того не замай. Поляны гласности распахнуты только для жутких хохм «Аншлага» да хитрых сайтов вроде блаженно подъелдыкивающего «Владимир Владимирович.ру». Владельцы картинных галерей предпочитают не связываться с сатирой: убытки всегда превосходят удовольствие. Приличного зала под сатирическую выставку и за большие деньги не найдешь, а смельчаки, вроде владельцев завода «Флакон», редки.

Во «Флаконе», в недостроенном цехе этого московского предприятия, и состоялась выставка «Процесс». Выставка, примечательная во многих отношениях.

Эту рубрику изобретательный и неутомимый мастер Александр Котляров ведет едва ли не с самого начала второго судебного процесса над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым. Читатели «Ежедневного журнала» знакомы с творчеством А. Котлярова по его еженедельным комиксам. Вряд ли есть нужда доказывать, что перевод крошечного рисунка, предназначенного для настольного экрана, в пространные настенные полотна — это не механическое увеличение фотографии, но очень серьезная творческая задача. А. Котляров решил её мастерски, из разрозненных рисунков он создал художественно цельное произведение, но эти приятные детали мне бы хотелось оставить под конец, как мудрый первоклассник оставляет под конец кремовую розочку с квалифицированно поедаемого пирожного.

А для начала  — о сфере, где хоть и нызенько, но все же буйно цветет российская политическая сатира. Речь конечно же об Интернете, который не задушишь-не убьешь — во всяком случае, пока. Относительно простые программы компьютерного монтажа вооружили небывалым мастерством остроумных, веселых мужчин и женщин, никогда не державших в руках ни карандаша, ни кистей. Вернисажи «Эха Москвы», поле безграничного любительства, уже подарили нам ряд просто замечательных работ. Ишь, как взвился Н. Михалков после того как за него, надменного баловня Кремля, и за его напомаженную афишу «Утомленных солнцем-2» взялось беспощадное интернетное сообщество. И засудить поклялся, и на деньги развести, но отступил. Михалков-то он Михалков, а против мира не попрешь.

Хотя большинство этих попыток можно зачислить в разряд мимолетных упражнений, но были среди компьютерных пародий и жемчужины истинного остроумия. А все же для профессиональной сатиры необходим более суровый отбор тем для художественного воплощения и способов решения творческих задач. Сейчас мало кто помнит о журнале «Крокодил», но в конце 60-х прошлого столетия это был популярный декадник с тиражом в 6,5 миллиона экземпляров и отлаженной системой. Её создавали и отшлифовывали такие выдающиеся мастера, как Кукрыниксы, Л.В. Сойфертис, Ю.А. Ганф, И.М. Семенов, Е.А. Шукаев, Е.А. Ведерников, Ю.Н. Федоров. Я ощущаю вину перед памятью десятков прекрасных художников, которых не назвал поименно, но в рамках данной заметки эта задача невыполнима.

Важнейшим творческим инструментом для карикатуристов «Крокодила» было темное совещание. Уточню: темное, а не тёмное. Никакой темноты в нем не было, напротив, все проходило до предела открыто: заходи хоть с улицы.  Литераторы, фельетонисты, иллюстраторы анекдотов, студенты — все толпились вокруг длинного стола «для мэтров», одобряя смехом или отвергая смехом же, скетчи будущих рисунков. Из сотен эскизов отбирались немногие, чтобы вскоре (по теме Марка Вайсборда) появилась легендарная работа Ивана Семенова «И кто бы мог подумать, что санаторий для сердечников выставит такую сильную футбольную команду».  

На выставке «Процесс» десятки экспонатов. В «ЕЖе» (и в прекрасном выставочном каталоге) — сотни. Никакого темного совещания в редакции, понятно, не было, поскольку тут властвовала не выдумка, а документ. Понятно, что композиция каждого комикса — личная забота художника. Но кто отбирал мгновенья, достойные увековечения? Кто записывал и сверял цитаты участников этого кошмарного процесса, в ходе которого свидетели прятались в уборной, подсудимые иронизировали над прокурорами, а судьи безнадежно боролись со сном? На рисунках приведены тысячи цитат, и, можете быть уверены, что при всей своей, мягко говоря, неталантливости, прокуроры, главный субъект сатиры, воспользовались бы малейшей опечаткой, чтобы засудить и журнал, и художника. Всю эту огромную, монотонную, абсолютно необходимую работу провела редакция «ЕЖа», перечисленная очень мелким шрифтом в самом конце каталога. Вот их имена: Мария Олендская (дизайн и верстка), Александр Гольц, Григорий Дурново, Мария Каменская, Антон Литвин. Ольга Пашкова, Александр Рыклин. И конечно, достойны особого упоминания смешные и грустные, прекрасно написанные литературные реплики Леонида Самоцветова.

По природе своей выставка многогранна. У входа громкоговоритель встречает нас мобилизующей репликой: «Встать, суд идет!» Софиты под ногами струят под потолок яркие столбы. Звук, свет, полумрак лабиринта, чередование юмора и драмы, альбомного рисунка и монументального полотна — все это создает обстановку сотворчества, соучастия, которые нынче обозначают термином «интерактивность».

Александр Котляров, несомненно, будет отнесен к самым изобретательным мастерам рисования. Его композиции неистощимы. Его полотна населены таким количеством действующих лиц, столь несхожих жанровых характеристик, все пространство рисунка настолько эффективно заполнено художественными элементами, что вполне понятной была бы потеря перспективы, каша из галстуков, очков, ушей и погон. Но Котляров со всем этим спокойно разбирается, для всего находит свое место. И даже бесчисленные «пузыри» с рукописным шрифтом не создают впечатления технологического мусора. Я пока еще не разобрался, как именно, но впечатление, что и «пузыри» работают на образ.

И конечно, удивительна работа Котлярова с цветом. Мрачная гамма коричневого, темно-красного, желтого не дает забыть, что этот театр абсурда —  не только балаган, но и мерзкий предбанник, за которым последуют семь кругов ада из параш, баланды и надругательств. Вкрапления голубого — не небесный знак надежды, не луч света в царстве ГУЛАГа, но издевательская улыбка дрессированного бессудия.

Я поспешил купить выставочный каталог и теперь корю себя, что не взял два. Этот превосходно изданный альбом, по моему убеждению, становится художественным раритетом буквально на глазах. Насколько мне известно,  организаторы попытаются переместить выставку «Процесс» в иные города России. После Путина это станет замечательным культурным событием. При Путине это просто подвиг.

Фотографии Анастасии Олендской