С начала года российская экономика замедляется. Минэкономразвития регулярно снижает прогнозируемый рост ВВП на этот год, а сделанное весной мрачное заявление тогда еще министра экономического развития Андрея Белоусова о том, что во второй половине года страна рискует вползти в рецессию, перестало быть просто алармистским прогнозом, превратившись в реальность. Попытки поддержать рост масштабными государственными инвестициями подрывают и без того ослабленный бюджет, однако правительство предпочитает принести в жертву не грандиозные «проекты века», вроде реконструкции БАМа и Транссиба, а социальные расходы.
Страна в глубоком кризисе, и это плата за Крым, который не взять было нельзя. Могло быть еще хуже, и это «хуже» мы имеем все шансы испытать на себе, если цены на нефть не вырастут и санкции не отменят. Но не отдавать же теперь Крым обратно. Так что лучше готовиться к новой экономической реальности, «которая будет проверять нас всех на прочность, что называется "по полной программе’’». Таков был главный посыл главы кабинета парламенту. И называлось это отчетом правительства. Если отвлечься от эмоций и попытаться понять, что именно хотел донести Медведев до депутатов, а вместе с ними и до всей страны, вывод напрашивается не слишком утешительный.
Стабилизация рубля на каком-то значении зависит во многом от цен на нефть, а также от геополитической ситуации. На рубль давит, во-первых, возможность дальнейшего снижения цен на углеводороды, а во-вторых — большой внешний долг российских корпораций. И если цены на нефть будут стабильными, то рубль будет держаться на одном уровне, пока опять не придёт период новых долговых выплат. Но если нефть будет снижаться, давление будет сильнее. Нынешний курс рубля вполне соответствует той ситуации, которая есть сейчас с внешним долгом и притоком по торговому счёту. Но если ситуация изменится, то рублю будет плохо, и произойдёт новое снижение.