В субботу 30.05.2015 российские телезрители узнали о том, какие тяжелые времена переживает страна, в какое непростое время мы все живем. Краткий обзор недельного ужаса представило НТВ в программе Артема Колодкина «Чрезвычайное происшествие». Как и положено, в ужастиках все должно развиваться по нарастающей, начиная с ужаса простого, так сказать, низшего порядка, а в конце должен быть такой ужас-ужас, чтобы у зрителя волосы встали дыбом и мороз по коже. Поэтому сначала показали обычного убийцу, который зарезал семью из пятерых человек, включая маленьких детей.

Ублюдочный режим, сложившийся в России (слово «ублюдочный» вовсе не ругательство, а лишь перевод на русский язык слова «гибридный», поскольку гибридов, то есть особей, получившихся в результате скрещивания разных видов, на Руси называли ублюдками) — этот режим совершает все больше хаотических судорожных движений, часто комичных, порой жутковатых, но всегда неадекватных и почти никогда не ведущих к благу страны и даже к благу самого режима.

Минувшая неделя была крайне тяжелой для сотрудников российских СМИ. Поскольку после того милитаристского угара, который зачем-то был устроен в святой для россиян День Победы, надо было выбирать, либо менять тональность на более спокойную, либо продолжать накручивать истерию и демонстрировать готовность воевать если не со всем миром, то с его западным полушарием. Подобно запойному пьянице, который, начав отмечать в праздник, не может остановиться, когда праздник давно прошел, российские медиа так и не смогли перестать грозить всему миру нашей военной мощью, убедительно, по их мнению, продемонстрированной на параде 9 мая. 

На минувшей неделе Кремль с обслугой тужились родить новую религию, которую вынашивали последние два года. Роды были неловкие, младенец вышел косенький, вида престранного, а поведения крикливого и даже немного бесноватого. Дело в том, что новая религия, как и все, что в последние годы производят обитатели Кремля с их идеологической челядью, носит исключительно гибридный характер, то есть является результатом скрещивания сущностей, имеющих разную генетику. На Руси гибридов называли ублюдками и относились к ним плохо, поскольку знали, что ублюдки плодовитого потомства не дают и вообще Богу противны, а толку от них мало.

Накануне 70-летия Победы, как уже неоднократно отмечалось, у российских медиа возник некоторый дефицит информационных поводов. Можно, конечно, в сотый раз возмутиться европейскими держимордами, которые фактически пытали на границе наших «ночных волков», проверяя у мужественных патриотических байкеров их косметички и заставляя открывать пудру и помаду. Можно еще раз рассказать о том, как крымчане рады возвращению в «родную гавань», а жители Рязани счастливы, что объявлены санкции и не могут нарадоваться успехам импортозамещения.

Во времена СССР была такая самостоятельная отрасль литературы и искусства — лениниана. Это было элитное искусство, но не в том смысле, что для узкого круга избранных, а в том смысле, что изображать Ленина, писать о Ленине, а тем более играть Ленина доверяли лишь избранным, элите. Были скульпторы, которые всю жизнь ваяли Ленина, были художники, которые имя себе сделали, изображая вождя.

В театре лениниану писали лучшие сценаристы, такие как Михаил Шатров, например, и играли тоже лучшие: Михаил Ульянов, Кирилл Лавров. В кино роль Ильича тоже доверяли только лучшим, скачала Борису Щукину, потом Юрию Каюрову, ну а потом, конечно, только Кириллу Лаврову. Лениниана — это было очень серьезно, монументально, с индустриальным размахом.

Есть в нашей стране традиция всех, кто нам не нравится, называть фашистами. «Разоблачив» после убийства Кирова в 1934 году сначала «троцкистско-зиновьевский центр», а затем и «троцкистско-бухаринскую банду шпионов и убийц», советская пропаганда обязательно называла их «кровавыми наемниками фашизма». После того как Компартия Югославии отказалась подчиняться Сталину, советская пресса не писала о Югославии иначе, как о «антикоммунистическом режиме фашистского типа», а власть в «братской» стране получила наименование «кровавой клики Тито-Ранковича». Это так, между прочим, о двух героях войны с фашизмом, об Иосипе Броз Тито, награжденном орденом Победы, и об Александре Ранковиче, награжденном орденами Суворова и Кутузова, оба первой степени.

На минувшей неделе Россия и Запад продолжали движение в противоположных направлениях. Папа римский Франциск I в начале мессы, посвященной 100-летию геноцида армян, назвал «три большие неслыханные трагедии 20-го века: геноцид армян, нацизм и сталинизм». Незадолго до этого Верховная рада Украины приняла закон, запрещающий пропаганду коммунизма, нацизма, фашизма, демонстрацию коммунистической, нацистской, национал-социалистической символики, а также объявила коммунистический тоталитарный режим, действовавший на территории Украины в период 1917-1991 гг. – преступным.

На минувшей неделе наиболее бурная реакция в прессе и самые острые обсуждения в ток-шоу российских телеканалов были связаны с двумя произведениями искусства: клипом «Я — русский оккупант!» и спектаклем новосибирского театра «Тангейзер». По накалу страстей дискуссии вокруг этих произведений превзошли даже обсуждение сценариев третьей мировой войны, оттеснили дебаты вокруг арестов двух элитных коррупционеров, губернатора Сахалина и директора ФСИН. Такое внимание к художественному творчеству есть неопровержимое свидетельство высокой духовности русского общества. Как справедливо заметил Николай Злобин, любимый американский политолог Владимира Соловьева: «Это комплимент стране, если на спектакле можно раскрутить такой пиар». И добавил: «Русские любят вызов. Россия — страна русского авангарда».

На минувшей неделе в российских СМИ было заметно меньше Украины. Нет, совсем она не пропала, чувствовалось, что главным российским пропагандистам физически тяжело оторваться от ставшей такой привычной и родной темы войны с фашистами, от милых их сердцу бандеровцев, вечно пытающих, насилующих и убивающих русских людей любого пола и возраста. Персоны украинской политики всплывали в сюжетах российских программ порой ни к селу, ни к городу, в сюжетах, никакого отношения к Украине не имеющих. Например, Владимир Соловьев посреди дискуссии о войне в Йемене вдруг радостно воскликнул: как было бы здорово, если бы Коломойский сбежал в Йемен или вообще к сомалийским пиратам! Понять, в чем комизм этой фантазии было совершенно невозможно, и со стороны это выглядело как бессвязный выкрик посреди горячечного сна.